Сибирские огни, 1952, № 5

З а п и с к и б ы в а л И. НАЗАРОВ На Енпсее-реке ЧАСОВОЙ ДАЛЬНЕГО ПЛЁСА 1 1 I Случалось ли вам, читатель, стоять на палубе пассажирского парохода в тот чудесный миг, когда последний луч за­ ходящего солнца неожиданно брызнет из-за поворота реки, позолотив верхуш­ ки деревьев на противоположном берегу и чётко означив в сгущающемся полу­ сумраке белоснежный домик, аккурат­ ные надворные постройки, лодку, выта­ щенную на песчаный откос, паутину не­ вода, растянутого на жердях, и малень­ кую фигуру бакенщика, — неподвиж­ ную, как будто вырезанную из картона? Тихо на реке. Хмурыми клочьями висит туман в падях. Скоро станет совсем тем­ но. Грозной зубчатой стеной выстроились вдоль берега поросшие тайгой сопки. И особенно привлекают взгляд этот свет­ лый, уютный домик и одинокий силуэт часового речных путей на фоне темнею­ щего пейзажа. Протяжный гудок над ва­ шей головой рассеивает это безмолвное очарование. Звонит машинный телеграф. Снова поворот реки... И уже ничего не видно! Берег окончательно погру­ жается во тьму... В этот момент ваш сосед по палубе,— какой-нибудь немолодой, начинающий заметно полнеть, товарищ, глубоко, всей грудью, вдохнув душистый речной воз­ дух и сладко зевнув,— мечтательно про­ изнесёт: «Да-а-а! Везёт же людям! Вот это — жизнь: вари себе уху, да погляды­ вай на проходящие пароходы!.. Ни ко­ мандировок, ни... в общем ничего этако­ го, знаете, беспокойного...». В таком представлении о труде и бы­ те бакенщика повинны некоторые, от­ нюдь не первосортные страницы дорево­ люционной литературы. По большей ча­ сти он изображался отшельником, бо­ былем, скептиком, иногда — циником. Нередко он наделялся каким-то подозри­ тельным прошлым, о котором не любят вспоминать: в сущности, не призвание к этой профессии, а только жизненные бу­ 1 Очерк третий. Первые два см. в №№ 1, 2 «Сибирских огней» за 1952 г. ри загнали такого неудачника на об­ становочный пост. Не часто встречается бакенщик в про­ изведениях нашей, советской литерату­ ры, а когда встречается, то обычно* лишь — за ночным костром, над кото­ рым кипит уха. Сначала он выступает в роли этакого нелюдимого, неразговорчи­ вого «буки» и только постепенно, нехо­ тя, после неоднократных «атак» автора, раскрывает душу. Редко — он другой. Конечно, профессия накладывает не­ который отпечаток на характер. Бакен­ щик, по роду своих занятий, часто жи­ вёт в нескольких десятках километров от ближайшего населённого пункта. Вниз и вверх по реке и в двух-пяти кило­ метрах от него расположились лишь та­ кие же соседи по бакенным постам. Вы­ нужденное одиночество, казалось бы, н е­ выгодно отличает бакенщика от любого из наших современников, как правило, живущего и работающего в дружном, многолюдном коллективе. Но наш, совет­ ский бакенщик вовсе уж не так и оди­ нок. Ни в одной, пожалуй, речной про­ фессии не развито так сильно «чувство* локтя», как среди наших часовых вод­ ных путей. Каждый участок, объединяю­ щий несколько бакенных постов, — это* маленький, но дружный коллектив. Ба­ кенщики речного пути — это большой и не менее дружный коллектив, в котором работа каждого отдельного поста зависит от работы соседнего поста и коллектива пути в целом. Ибо цель у всего коллек­ тива одна: безаварийное движение судов по графику. Труд работника поста речной обста­ новки — не лёгкий труд. Нет, это разно­ сторонний, довольно сложный, очень от­ ветственный и, если хотите — даже твор­ ческий труд! Не каждый может стать бакенщиком! Могут возразить: стоит ли «поэтизи­ ровать» труд бакенщика, когда самая профессия эта — анахронизм, который скоро отойдёт в область преданий вместе со многими другими профессиями — пе­ режитками отсталой техники? Что ж, это верно, но только отчасти.