Сибирские огни, 1952, № 4

Девушка в зелёной камлейке побледне­ ла: Тыкос, с которым ещё утром они бе­ гали по острову, — уплывает... Среди эскимосов заметна была полная растерянность: все уходят — Тымкар, Тагьек... Подошёл старый Емрытагин: — У тебя в голове верные думы, — сказал он громко Тымкару. — Иди туда. Там твоя родина, — на глазах старика по­ казались слёзы. Любил он Тымкара: сколь­ ко лет вместе прожили! Вместе трудились, голодали, мёрзли. — Ты иди. А мы оста­ немся. Здесь родились, — здесь должны и жить. А когда увидим корабль америка- нов — погрузимся в байдары и уйдём во льды. Посмотрят они, подумают — послу­ шали их... Тогда вернёмся в свои жилища. Так думаю я. Решение мудрого Емрытагина ободрило эскимосов. В конце концов, Тымкар — чукча, Тагьек — не охотник. А зачем и куда поплывут все они? Да и кто же мо­ жет поверить этим американам! Нет, ни­ куда не надо трогаться со своего острова! Солнце уже описало полный крут и те­ перь пыталось вновь вырваться из туч у горизонта. В проливе шли льды. Островитяне не спали. Они стаскивали на берег небогатое имущество. Вдали плакала девушка в зелёной камлейке. Всё смешалось в душе Тымкара. Карти­ ны прожитой жизни, яркие, сильные, бы­ стро сменялись одна другой, — а какой-то внутренний голос, ещё неведомый ему са­ мому, властно звал его к новым поискам счастья: «Вперёд, Тымкар, спеши, Тым­ кар!» Он смотрел на островитян, но не видел их. Как быстро пробегала перед ним сейчас вся его жизнь! И всё настойчивее звучало: «Вперёд, Тымкар. Спеши, Тым­ кар! Твоё счастье там, в родном селе, там начинается, сказал таньг-болыпевик, но­ вая жизнь!» Всё население острова загружало байда­ ры домашним скарбом. На высоком берегу стоял' наблюдатель. Тымкар и Тагьек уже готовы к отплы­ тию: и некого и незачем ждать. Вот они отталкиваются от берега, Тыкос поднимает парус из шкур, и байдары расходятся в разные стороны. — Прощай, Тымкар! — Прощай, Тагьек! — Прощайте! — слышатся с берега го­ лоса. Байдары входят в ледяные каналы с подвижными берегами. Из скопившихся у горизонта чёрных туч вырывается в небо яркое солнце. Г л а в а 32 НА РОДНОМ БЕРЕГУ Берега Уэиома быстро приближались. I снова, как перед отплытием с острова, всё перемешалось в душе Тымкара. И опять он не сумел ответить на вопрос: что так внезапно побудило его к пересе­ лению? Конечно', не появись эти амери­ канцы, он был бы сейчас на острове. Но Тымкар чувствовал, что истинная причи­ на не в этом, не в них. Ведь не послу­ шали их эскимосы, не послушал Емрыта- тин! Только Тагьек да он. Сипкалюк дремала. Днище кожаной байдары слегка пошлёпывало о воду. Солнце быстро взбиралось в небо, пригре­ вало. Клонило в сон. На берегу кто-то заметил их байдару, махал руками, сзывал народ: слишком странен был этот ранний приход с остро­ ва., когда, ещё не прошли в проливе льды. Берег заполнялся чукчами. «Кто бы это мог быть?»— думали они. Вообще в этом году у них много необычайного. Зи­ мой приезжал на нарте Ван-Лукьян, хо­ дил по ярангам, собирал уэиомовдев, рас­ сказывал охотникам о новой жизни. И хотя трудно было поверить ему, как вооб­ ще стало трудно верить людям, тем не менее— рассказы его взбудоражили чук­ чей. А как только вскрылся, пролив, таньг умчался на остров. А сейчас вот плывёт с острова какая-то байдара. «Кто бы это мог быть?»— думал и сильно постаревший Кочак. Он стоял впе­ реди чукчей, по обыкновению прищурив единственный глаз. Тыкос опустил парус и теперь на вёс­ лах обходил льдины. Видно было, что он возбуждён. Вот сейчас он увидит родное поселение отца, увидит тех, с кем пред­ стоит теперь жить. Он уже различал группу девушек: они стояли 'несколько особняком. Что ж, пусть они поглядят на него! Тыкос ловко работает вёслами. На лице Сипкалюк тревога. Не подни­ маясь на ноги, с руками, сложенными на груди, она вглядывается в толпу. Ей не­ много страшно: как отнесутся к ней жен­ щины, что подумают они про неё? «Эски­ моска!»...