Сибирские огни, 1952, № 4

«...Не падай, товарищ, духом. Трудовое паселшие Славянека возвратилось. Назре­ вает возмущение. В окрестных сёлах рев­ ком продолжает работу, хотя «совет» и пугает вас контактом о Америкой и Кол­ чаком. Мы знаш, что Эриксон обещает им поддержку Америки и вооружение (пере­ хвачена его телеграмма из Нома;), но мы верим ® свои силы. Мы сообщили о поло­ жении дол Камчатскому ревкому. Населе­ ние Сламнска отказывается подчиняться бандитам. Наш ревком создаёт отряд Крас­ ной гвардии. С Камчатки ждём партизан­ ский отряд Елизова. Готовьте парод, под­ держивайте с нами связь. Окончательная победа не за горами. Колчак разбит, но интервенты всё ещё пытаются отторгнуть от России Дальний Восток. Не выйдет! Вое мы допустили много ошибок. Больше не повторим их!..» «Ждём ваших сообщений»,— так за­ канчивалось письмо. Иван Лукьянович взглянул прямо в глаза Элетогину. — О том, что ты знаешь, не рассказы­ вай никому. Скоро всё изменится. Тут так написано. Чукча кивнул головой. Пришёл Пеляйме. — Ван-Лукьян? Этти! — Здравствуй, Пеляйме. — Когда пришёл? — Сейчас мы уходим. Зимина в изумлении опустила руки. Он даже не взглянул на неё. — Куда пойдёшь ночью? — удивился её муж. Элетегин молчал. С Пеляйме они уже имелись. Ведь Элетегин ждал здесь Ван- Лукьяна три дня. — Спасибо, Пеляйме. Тороплюсь. Есть дела. Пойдём, Элетегин. — Кагоомэй... — в один голос удави­ лись и муж и жена, и она всё же не вы­ терпела.: — Смотри, Ван-Лукьян, со<всем здоро­ вая стала я! — Да., да. Это очень хорошо. Молодец, Зимина.. Будь 'Всегда здорова. До свиданья! Кочяеву было душно. Он снял шапку, расстегнул ворот. Шли молча. Ночь выдалась тёмная. Но Элетегин не сбивался с тропки, одному ему приметной. «Все расстреляны. Ревкома нет. Бело­ гвардейцы, Эриксон, оружие... — путались мысли в голове Ивана Лукьяновича. — Колчак разбит. Мы не повторим ошибок. Мы донесли Камчатскому ревкому. Ждут моих сообщений. Отряд партизан... Крас­ ная гвардия...» «Нет, революцию не остановишь!» — вслух вырвалось у него. — Ты что говоришь, Ван-Лукьян? — Что? — Не понял слова твои. Иван Лукьянович удивлённо взглянул на него, но в темноте, вместо лица, уви­ дел только светлое пятно. «Народ с нами, с большевиками. Разве я то видел этого здесь!»— с горячей убе­ дительностью мысленно говорил он себе. Показался месяц. Озёра и речки забле­ стели. Засеребрились лапки ягеля. Мхи, мягкие, как бархат, меняя тона, ласково стелились под ногами. Но Кочнева поша­ тывало от усталости. — Слабым становишься ты. Поспать надо. Утро скор». — Новая жизнь, Элетегин, сама не приходит. Её над» добывать, — твёрдо сказал Иван Лукьянович, обгоняя своего проводника. С юга потянул ветерок. Светало. Тундра начала пробуждаться. Г л а в а 31 ЛЬДЫ ТРОНУЛИСЬ Льды тронулись. В сквозных воронках, изъеденные талой водой, позеленевшие, они расходятся, образуют причудливые трещины. Извилистые полосы чистой во­ ды ширятся, похожие на каналы, озёра, реки.. Ни тучки, ни ветерка. Миллионами зер­ кал остекленевшие торосы отражают лучи яркого солнца. Всюду ослепительный блеск и всюду волнующая песнь льдов. Острова давно обнажились. Только в ущельях, спрессованный, долго будет ле­ жать снег. Из сухой прошлогодней Волы­ ни пробивается зелень. Несколько дней — и она изменит окраску острова, вплотную подступит к нестаявшим снегам, и завя­ жется между ними упорная борьба, кото­ рая будет продолжаться до самой зимы. Льды тронулись! Еак легко на сердце, как хочется жить, верить в счастье, тру­ диться, любить! Забыты метели, лишения, голод. Детвора на берегу. Там слышен её без­ заботный смех. Мальчишки перепрыги­