Сибирские огни, 1952, № 4

дома, а сердцем давно в Сочи. Такую печаль наживешь, что не рад жизни будешь. ГРИГОРИЙ. Не чужая, поймёт... Посылайте Ксюшу. ЮДИН. Путёвки, конечно, не пропадут. (Пауза). Взвесь. Тот ли путь выбираешь. Люди вперёд стремятся, а ты, Батурин, — наша гор­ дость — хочешь в смысле обратного движения. В обком прикажешь об этом сообщить? ГРИГОРИЙ . Я и сам смогу, хоть почерк неказистый. (Пауза). З а ­ хар Степанович, я на фронте перед смертью не отступал. И это тоже не отступление. Мало я учился. Мало над книгами ночей просиживал. Зато одно я крепко-накрепко запомнил. Уборка— дело сезонное, ждать не любит — товарищ Сталин точно определил. ЮДИН. Правильно Но запомнить — это одно, другое — понять, в смысле практики применить, прочувствовать. ГРИГОРИЙ . Прочувствовал. А на практике с вашей помощью при­ меню. Не я один должен отличаться, а все. И Костя! Он комбайнер. Г о л о с и з р е п р о д у к т о р а . Товарищи! Механик прибыл. З а ­ нимайте скорее места. ЮДИН. Будь здоров! (Хочет уйти направо). ГРИГОРИЙ. Захар Степанович, сейчас сеанс начнётся. ЮДИН (возвращается). Да, да, начнётся. Взвесь, Григорий. Пя­ титься я тебе не позволю. Не позволю! Уходит. Появляется Ш у р а . ШУРА (встревоженно). Григорий Петрович, что же с Костей будет? ГРИГОРИЙ . Сильно любишь? ШУРА. И не рассказать. ГРИГОРИЙ . Стоющий парень. Хороший муж будет. Краснеть за него не придётся. ШУРА (обрадованная). Вот верно говорят, что сердце... Неожиданно рядом оказывается К о с т я . Ш у р а робко протягивает ему руку. К о с т я порывисто схватывает её. КОСТЯ. Шура! ШУРА (радостно). Костенька! ГРИГОРИЙ . Бежим! Двери закрывают... Убегают в зал. Медленна, как-то слишком торжественно, идёт М и р о н . Садится за столик. Достаёт из нагрудного кармана гимнастёрки зеркальце, внимательно рассматривает себя. МИРОН. Хорош. (Прячет зеркальце). Экземпляр... В полном ком­ плекте... Ин... Инду,.. Индивиду-ум. В общем... этот. И опять не, согла­ сен... Значит так (как бы пишет). Секретарю партбюро Среднелогов- ской МТС. Заявление. Прошу разобрать. Пока меня поднимали, кого- то — на обочину. У Кости Верхоярова мотор брал. Подходит Юд и н . Садится рядом. Долгое молчание. МИРОН (кивнув в сторону зала). Не смотрите? ЮДИН. В следующий раз. А ты что? МИРОН. Обстоятельства. (Пауза). Работал, себя превзошёл, а радости что-то не получается. Горжусь втихомолку. Разве это счастье? Горе. ЮДИН. Что ж, пока дело не углубилось, попробуем, так сказать, в смысле крутой, решительной ломки... Ломать? МИРОН. Хоть сейчас. ЮДИН. Ты о чём?