Сибирские огни, 1952, № 4

— Батюшки вы мои! — схватился за голову Васильев и, помолчав, горестно покачал головой. — Видел, товарищ Бе­ кетов, какое наследие получили мы от царизма? Во всём посёлке — ни одного грамотного...» Литвинцев с видом виноватого просит освободить его от должности («какой же из меня председатель, одно горе!»), коммунист Васильев настойчиво объяс­ няет ему, что народ, выбрав его, пору­ чил ему ответственное почётное дело — проводить в селе мероприятия партии, советской власти, и потому надо брать­ ся за дело по-большевистски — в пер­ вую очередь раздать бедноте семенное зерно, да проследить, чтобы оно было посеяно, для чего помочь беднякам орга­ низовать спарки-супряжи для посева, по два-три хозяйства вместе... «— А к зиме надо подготовить избу под школу, учителя вам пошлём. Учить будем так: днём ребятишек, вечером взрослых. И ты там подучишься. — Да, да, это верно, — лицо Литвин- цева расплылось в довольной улыбке». В полном соответствии с исторической правдой автор показывает и многие дру­ гие трудности советского строительства тех лет, и преодоление этих трудностей общими усилиями сознательных, передо­ вых людей, которых всюду находят и растят среди трудящихся партия, комсо­ мол, советы. В далёком Забайкалье советские люди, как и везде, чутко слушают сердце Ро­ дины — Москву. Содержательны стра­ ницы романа, посвящённые тому, как на комсомольском станичном собрании, — куда пришло немало и старых казаков,— говорят о работе закончишегося двенад­ цатого съезда партии; правда, речь пар­ тийного руководителя волости большеви­ ка Васильева хотя и многое даёт чита­ телю для понимания тогдашних событий в Забайкалье, однако суховато изложена в романе, и оттого недостаточно сильно и ярко передаёт всю суть исторических решений партии, как и концовка этой сцены: «В заключительном слове Степан призывал комсомольцев и активистов се­ ла изучить решения XII съезда, смело и решительно проводить их в жизнь. При­ зывал бедноту и комсомольцев не слу­ шать никаких запугиваний и кулацкой клеветы». Бытовые сцены в романе в большин­ стве своём колоритны, выразительны и довольно широко характеризуют на­ строение основной массы людей в ста­ нице Раздольной. Но нередко В. Баля­ бин за бытовыми картинами перестаёт видеть главное. Он, например, описыва­ ет «вечорки» станичной молодёжи с под­ чёркиванием разных несущественных подробностей. В то же время без всяких подробностей лишь упоминается, что Степан Бекетов «в перерывах между танцами рассказывал молодёжи, как в городах и сёлах Советской России орга­ низуется молодёжь, как она учится стро­ ить новую жизнь». А ведь тут-то и хороши были бы то­ же конкретные детали разговоров Сте­ пана с парнями и девушками, тем бо­ лее, что буквально- в следующей фразе В. Балябин сообщает: «К концу вечорки Степан убедился, что желающие вступить в комсомол есть, а потому на завтра днём договорились созвать первое собрание молодёжи». Кстати сказать, в эпизодах романа, связанных с изображением того, как возникает и растёт в станице Раздольной комсомольская ячейка, автор чрезмерно увлекается деталями «местного значе­ ния», вряд ли достаточно характерны­ ми и типичными в широком смысле сло­ ва. Пусть правдоподобны и даже цели­ ком правдивы, в качестве фактов, изо­ бражённые В. Балябиным случаи вроде того, как станичный комсомол принимал в свои ряды не только тридцатитрёхлет­ него батрака Абрама Михалёва, но и со­ рокадвухлетнего «маломощного серед­ няка» Кузьму Ивановича Коваленко. Надо ли включать в роман, в обобщён­ ную литературно-художественную карти­ ну истории становления советской вла­ сти, эти всё-таки анекдотические по сво­ ему смыслу и звучанию факты? Они кажутся тем более ненужными, что в целом «Голубая Аргунь» — книга жизненно верная, реалистически убеди­ тельная. Хорошо показана организатор­ ская работа Степана среди бедноты, его забота о людях, помощь в освобожде­ нии батраков от кабальных условий най­ ма. Однако и над этим наиболее удавшим­ ся образом романа автору ещё следовало бы поработать, необходимо было с боль­ шей силой показать идейный рост Сте­ пана Бекетова. Мы верим, чувствуем, понимаем, — по всей сути его устрем­ лений и деятельности,— как тяжело пе­ реживает он известие о смерти Влади­ мира Ильича Ленина, застающее трудя­ щихся казаков станицы в разгаре борь­ бы за новую, справедливую жизнь. Но когда мы читаем тут же скупое ав­ торское упоминание о том, что с именем Ленина Степан Бекетов связывал все свои лучшие помыслы и надежды,— мы невольно оглядываемся на всё пред­ шествующее и видим, что В. Балябин должен был гораздо полнее, ярче выра­ зить эту главную и несомненную прав­ ду внутреннего душевного мира своего героя. Герои романа живут- и трудятся в на­ пряжённой обстановке. За Аргунью ору­ дует белогвардейская эмиграция — контрреволюционный «Союз казаков Дальнего Востока», объединявший ку­ лацкие верхушки забайкальского, амур­ ского и уссурийского казачества. Через