Сибирские огни, 1952, № 4

Ведь он показывает только то, что уви­ дел из поезда «Москва—Владивосток». Но кто же велит ему «изучать» сибир­ скую новь из окна вагона? А впрочем и не удаляясь далеко от железнодорожной линии можно заметить гораздо больше, если быть вдумчивее и внимательнее. Можно заметить, например, что именно на Томской железной дороге родилось знаменитое, распространившееся позднее по всей стране лунинское движение. Вслед за первым стихотворением идут стихи — «Я слушал радио», «Пес­ ня каюра», «В эвенкийской школе» и стихотворение без названия — о выбо­ рах в Советы. В каждом из них поэт хо­ тел, видимо, отразить какую-то черту будущего, рождающегося в настоящем. Но и на этот раз и в отборе тем и сюже­ тов, и в разрешении их то Hie искажение исторической перспективы, проистекаю­ щее из того, что поэт живёт очень стары­ ми представлениями. Если он взял темой своего творчества Эвенкию, то и здесь он обязан увидеть действительно новое, показывающее эвенков активными строи­ телями коммунистического общества. Стоит взять комплект окружной газе­ ты «Советская Эвенкия», чтобы полу­ чить живое представление о прекрасном сегодня Советского Севера, о зримых чертах коммунизма, озаряющих его жизнь. В скупых газетных строчках ку­ да больше подлинной поэзии и романти­ ки, чем в стихах JI. Черноморцева об Эвенкии, ибо поэт не знает её жизни. Он умиляется, что погонщики оленей слу­ шают в красном чуме радио, но ведь это было новинкой в 20-е годы и уже дав­ ным-давно вошло в повседневный быт! В другом стихотворении «В эвенкийской школе» поэт сообщает: Учитель — сам эвенк. Давно ли слепым эвенский был народ! Теперь сидят ребята в школе. Здесь каждое слово вызывает возра­ жения, начиная с заглавия, из которого видно, что автор смешивает две народ­ ности — эвенков и эвенов. «Давно ли слепым эвенский был на­ род!» — восклицает поэт. Да, со време­ ни Великой Октябрьской социалистиче­ ской революции, которая открыла эвен­ кам и эвенам глаза и путь к новой жиз­ ни, прошло 34 года, срок порядочный. «Теперь (?) сидят ребята в школе»,— по­ вествует поэт, как о чём-то необычном, новом. Но уже много лет назад в Эвен­ кии была создана разветвлённая сеть школ, больниц, клубов, изб-читален, би­ блиотек, культбаз. Уже давно сотни эвен-' ков получили высшее образование. А в десятилетках в Эвенкии давно уже учат­ ся все дети школьного возраста. Таким же анахронизмом отдаёт в стихотворении «Песня каюра»... Не зная сегодняшней Сибири, поэт, естественно, не умеет найти и яркие краски, выразительные штрихи, точные слова для её изображения. В первом стихотворении «В поезде «Москва— Владивосток» он, по существу, даёт пе­ речень различных географических на­ званий, время от времени прерываемый патетическими восклицаниями. Нам ду­ мается, что и для «дорожного» стихотво­ рения это не метод поэтического реше­ ния темы. Художественность предпола­ гает обобщения, но такую номенклатуру или итоговые слова о «сизых урманах», какие мы видим в стихотворении Л. Чер­ номорцева, едва ли можно назвать обоб­ щением существенных черт социалисти­ ческой Сибири. Другие стихотворения содержат много неудачных или неточных образов и вы­ ражений. Автор, например, пишет: «Горе ушло из дымных юрт,— радость пришла ту­ да» (в дымные юрты. И. К. ). Выходит, что «дымные юрты» (кстати, в Эвенкии «юрт» и прежде не было, а были «чу­ мы») и сейчас непременная принадлеж­ ность быта эвенков. Но разве не знает Лев Черноморцев, что вместе с горем уходят в прошлое и дымные чумы, что прогрессивным явлением жизни эвенков является переход к оседлости, что год от года увеличивается и приобретает боль­ шой размах плановое строительство де­ ревянных домов в колхозах, что свет­ лый деревянный дом, а не дымный чум стал характерной чертой быта советских эвенков, что в домах этих можно видеть и радио, и патефон, швейную машину и другие вещи культурного обихода. В пейзажных зарисовках поэт тоже противоречив. Он, например, пишет: Пурга седал завывает, Мерцает сполох за окном Чудесный мир цветёт кругом. Первая строка противоречит второй, так как, когда «пурга седая завывает», тог­ да белый свет меркнет и «сполох за ок­ ном» едва ли увидишь. Противоречит она и третьей строке. Погоня за экзоти­ ческими, хоть и потёртыми изобрази­ тельными средстмми, приводит к не­ точности в изображении мира, природы. Поэт Лев Черноморцев, поставив пе­ ред собой важную и благородную зада­ чу — показать растущее, коммунистиче­ ское в Сибири, пошёл по неверному пу­ ти, выдвигая на первый план не новое, что является общим для всей нашей со­ циалистической Родины, а экзотическое или относящееся к уже пройденным эта­ пам. Лев Черноморцев много лет назад писал: Мы пронесли в тайгу топор. Чтоб труд, как доблесть, пронести. Сломить хребет Саянских гор И прорубить пути. Былой хозяин гиблых мест, Бредёт медведь в глуши.