Сибирские огни, 1952, № 4

З а п и с к и б ы в а С. ТОЧЕНИИ Во время шторма Комсомолец Семён Точении с 1943 по 1946 год работал матросом в торговом флоте заграничного плавания. Обилие впечатлений, накопившихся за эти годы, натолк­ нуло С. Точенина на мысль записать увиденное им. Очерк „Во время шторма“ — его первое произведение. Оно написано на основе подлинного события, свидетелем и участ­ ником которого был несколько лет тому назад молодой автор. Рано утром мы миновали Алеутские острова. Океан остался позади. Мы во­ шли в Берингово море. Мёртвая зыбь равномерно покачивала пароход. Хотя, было четырнадцатое февраля, но солн­ це грело так, что корпус судна с под­ ветренной солнечной стороны был тёп­ лый. Кое-где высоко в голубом небе не­ подвижно стояли мелкие, лёгкие облака, а сзади и чуть влево по корме ещё вид­ нелись ясные очертания гор Алеутских островов. Над кормой кружилось мно­ жество чаек, провожая нас к берегам родины. Они кричали тревожно и на­ стойчиво, словно старались о чём-то предупредить моряков. Сергей Алёхин, молодой паренёк в подвахтенной робе, стоял на кормовой палубе. В одной руке он держал кусок хлеба, а другой отщипывал от него крошки и подкидывал вверх. Птицы ста­ ей набрасывались на добычу и хватали её на лету. На нашем судне были три омича: Сергей Алёхин, Гена Терещенко и я. Все мы познакомились ещё в Омске в обкоме комсомола в сорок третьем году, когда нас отправляли но комсомольским путёвкам для работы в тортовом флоте заграничного плавания. Во Владивостоке нам посчастливилось попасть матросами на один пароход. Мы так подружились, что были словно родные братья. Моряки палубной и машинной команд, свободные от вахты, собрались на бот- деке1, наблюдая за игрой птиц. Чайки набирали высоту и пикировали на воду, но, едва коснувшись её, взлета­ ли вновь. Они проделывали это беспре­ рывно — в одиночку и всей стаей. Не­ которые из них, приблизившись к воде, начинали медленно взлетать по мере то- то, как вздымалась волна, но когда она заострялась и образовывала на своей I Б о т д е к — палуба, на которой закреп­ ляются шлюпки. вершине седой, пенистый гребень, пти­ цы взмывали, описывали резкую дугу над гребнем и метеором падали в уха­ бы меж волн. — Это к шторму, — уверенно заявил старый боцман Мирошниченко. — Ты угадал, боцман, — заметил по­ дошедший радист Володя, он же секре­ тарь комсомольской организации, — ба­ рометр уже с утра начал падать... Все засмеялись. — Что мне ваш барометр... Я и без него знаю, — сказал слегка задетый Ми­ рошниченко и с укором посмотрел на радиста. —■Да я ведь ничего, — оправдывался Володя, не желая обижать старика. — Я против ваших слов не возражаю... — А что ж ты? — «угадал», «уга­ дал» 1— продолжал возмущаться тот. — Я не угадываю, а знаю! — Он отвернул­ ся, облокотился на фальшборт1 и стал внимательно следить за птицами, слов­ но он один мог понимать их. Мы с улыбкой переглянулись. Погода быстро портилась. Ветер уси­ лился, небо заволакивало облаками, словно громадными клубами дыма. Они беспокойно метались низко над морем и то становились черней, как бы стара­ ясь объединиться в одну громадную тя­ жёлую тучу, то вдруг, будто чего- то испугавшись, рассеивались, и небо заволакивало сплошной непроглядной мутью. Нарастающие волны бросались на судно, но тут же в бессильи разбивались о крепкий форштевень2, обдавая густы­ ми брызгами носовую часть. Брызги скатывались с ящиков, падали на палу­ бу, там соединялись в струйки и трус­ ливо разбегались. Шторм достиг уже десяти баллов. Волны и ветер стали преграждать путь 1 Ф а л ь ш б о р т — обшивка над бортом. - Ф о р ш т е в е н ь — носовое ребро судна .