Сибирские огни, 1952, № 4

кофточку и пошла. Серёгин уже садят за рычагами, улыбается мне: — Теперь а Викторову? Если что, я прибегу... Спустилась вниз, темнота: ни берегов, ни неба — ничего не видно. Только слыш­ но, где-то внизу вода плещется, да. наш пароходишко воду из трюма баржи выка­ чивает. «Что же, — думаю, — может быть с ма­ шиной?» Подбегает ко мне Попов, хвать за руку. — Что, уважаемая, кран теперь будет работать или опять? — Вы бы, — говорю, — уважаемый, шли спать, ночь уже. И простудиться можно. — Вы... Я... я сейчас же в порт пере­ дам! У Викторова на, кране чистота и поря­ док, всё на своём месте. Платты по тех­ нике безопасности, у котла подметено, в углу веник. Всё надраено, блестит. Сам Викторов сидит курит и помощник у него пожилой и такой же положительный. Так и кажется, что они друзья. Викторов взглянул на меня и говорит: — Вымыться не хотите? Может, Зуева подождём? Здесь я немного резко ему ответила, по­ весила кофточку, и начали мы возиться у машины. Стучит она ужасно, и не понять, в чём дело. И не нравится мне, как Вик­ торов с помощником держатся: будто зря мы всё это делаем и всё равно придётся ждать Зуева. Вспоминается мне учебник «Паровые машины» так ясно, что вижу его синюю обложку, золотые буквы загла­ вия и мою кляксу на букве «:в». Вижу и заглавие раздела: «Ремонт». Это внизу страницы, а над ним какой-то чертёж. Я даже помню порядок перечисления всех причин, от которых может стучать маши­ на. Викторов тоже знает все эти причины, уже проверял: стук не от них. Значит, на­ до искать где-то вне машины. И вот мне показалось, что причина эта. в лебёдке. Достала я карандаш, начертила, рассказа­ ла, и, смотрю, Викторов оживился. Начали разбирать лебёдку. Вдруг прибегает Серёгин, губы белые: — Что же это такое? — спрашивает, — Татьяна Михайловна! Когда, же этот тип мешать перестанет, или ждёт, пока я его в 'воду сброшу? Так я сброшу! Оказывается, Попов не разрешает гру­ зить одним краном, говорит, баржа нерав­ номерно загружается, могут разойтись швы. Пошли с Серёгиным к нему. Я по доро­ ге: говорю: — Ты смотри, если что ему скажешь... Попов сидит в каюте, шинель нарас­ пашку. Смотрю, лицо простое и хорошее, только под глазом что-то дёргается. Се­ ла я. — Грузить надо. И так график сорвали. — Без вас, — отвечает, — знаю, толь­ ко если баржу утопим, я под суд пойду, а не вы. — При чём тут суд, — говорю. А Серёгин своё: — Давно вас пора... Выставила я его з.а дверь и стала раз-, говаривать с Поповым как можно спо­ койнее. II он потише стал. Можно, оказывается, грузить и одним враном, но надо, чтобы пароход перестав­ лял баржу для равномерной загрузки. А пароходу приказано в« 0 ' ночь воду из трю­ ма баржи качать, и Попов не может брать на себя ответственность... — Ладно, — говорю, — эту ответствен­ ность я возьму. Вышла. Серёгин за дверыо ждёт. По­ шли вместе на пароход. Смотрим, старичок этот в рубке шинелыо с головой накрылся и сладко спит. Насос работает, огоньки на мачте горят, а он спит себе. Серёгин ши­ нель с него невежливо так стянул, сел старичок, смотрит на пас. Серёгин спрашивает: — Может быть, папаша, закурить хо­ тите? Минут пять, наверно, прошло, пока раз­ говаривать начали. Уж мы его и так и сяк, а дед ни в какую: приказано. Потом, вдруг посмотрел на Серёгина, на меня: — Ай, ай, ай, девушка, как вы пере­ пачкались! Ай, ай, ай! Ну, ладно. Пой- *дем, посмотрим. Уломали мы старика, начал он баржу переставлять. Вижу, Попов тоже доволен, но молчит. Серёгин старика по плечу по­ хлопал: — Умнеют дедушки! И пока я ходила к Попову, а потом на­ перебой с Серёгиным уговаривала, старика- штурмана, всё это время я думала о ма­ шинах. И может быть потому, что я уста­ ла и хотелось спать, мне всё вспоминался студент нашей труппы Мордовии. Знаете, даже объяснить пе могу, почему: так, про­ сто студент нашей группы и — всё. Ду­ маю о парораспределении и вдруг вижу: в нашей аудитории сидит Мордовии и курит. А в аудитории курить нельзя. Пли, ду­ маю, может быть в цилиндрах выработка, и вспоминаю: как-то ехала вместе с Мор- довиным в трамвае, он ещё эа меня пла­ тил. Так ни до чего я и не додумалась. Пришла снова к Викторову. Они оба сидят- хмурые. Лебёдку разобрали, всё в