Сибирские огни, 1952, № 3

слабые очертания американского побе- рбжья. Никто не обращал на Тымкара внима­ ния: все были заняты — одни отплыва­ ли, другие провожали. Поручения, взаим­ ные просьбы, подарки, советы, прощания поглотили внимание этой шумной толпы. И хотя байдары еще спокойно покачива­ лись на привязи, все спешили и нетерпе­ ливо поглядывали вверх, на крутой, поч­ ти обрывистый склон. Еого-то ждали: видно, кто-то опаздывал, задерживал ос­ тальных. Наконец, двое мальчишек наперегонки побежали вверх, к землянкам. Вскоре на кромке спуска к морю они появились вновь, за ними — женщина с мальчиком за руку. Спуск был крутой. Зигзагообразными тропинками, среди высокой полыни, все четверо медленно шли вниз. Тымкар курил. Струйки сизого дыма тянулись к морю, к байдарам. Там уже подняли мачты, усаживались отплываю­ щие. Шум усилился. Теперь провожающие старались перекричать друг друга. На душ е ,у Тымкара было тоскливо. И чем больше радости видел он на лицах этих возбуждённых людей, тем угрюмее становился его взор. Еуда итти ему, что делать? Он устал от скитаний. Его влечёт к себе родное море, охота среди льдов; ему хочется на моржевых клыках так много, много нарисовать! Но у него нет даже яранги. Еакой же он человек! Он достоин сожаления. «Только тело имеющий», — говорят о таких людях богатые оленево­ ды. Тымкару вспоминался Омрыквут, его слова: «Жалкий ты бедняк, зря ходящий по земле человек...». Затем ему вспоминались, дни , ' когда в Уэноме вот так же у берега шумели чук­ чи, собираясь на ярмарку. И перед его взором опять и опять рождались образы матери, отца, брата Унпенера, Таурукву- ны , Еайпэ ... Да не был ли он тогда счаст­ лив? О каком же ещё счастье говорил ему таньг: «Желаю тебе, юноша, счастья» . И Тымкар сам придумывал себе это счастье: яранга, много жира и мяса. Дети и жена сыты . У него — хорошее ружьё и есть патроны. Его байдара быстрее других. — Он — самый лучший охотник! На клыках он рисует свою жизнь и жизнь чукчей, по рисункам его сын будет рассказывать обо всём внуку. И ещё к нему в гости приедет этот хороший таньг Баграев, на ­ учит своим значкам. И Тымкар станет таким , как этот таньг. Наверное, его за­ хотят сделать шаманом. Но он не согла­ сится . Он будет охотником. Он не хочет быть шаманом. А ещё он скажет чукчам, чтобы они не давали ни одной шкурки чернобородому янки. Он объяснит им, что янки — плохой человек. Но где же взять хорошего? — задумывается Тымкар. А если хороший не придёт? Что скажут тог­ да ему чукчи? Ведя за руку мальчика, эскимоска то­ ропливо проходила мимо. Малыш не по­ спевал за ней, оглядывался по сторонам: ему всё было любопытно. Вдруг сердце Тымкара замерло, вздрог­ нули длинные ресницы, рука ощупала горло, он шагнул вперёд. — Сипкалюк! — вырвался из его гру­ ди хриплый возглас. Женщина и мальчик оглянулись. Поражённый Тымкар снова поднял руку к горлу: «Еак? Сын!» — Сынок! — Тымкар был уже около него, упал на колени, хватал его за руки, за плечи, тёрся щекой. Мальчонка испугался, заплакал. — Сынок! — взволнованно повторял Тымкар, заглядывая в лицо матери. Глаза худенькой женщины были широ­ ко открыты, рука сдерживала высоко под­ нявшуюся грудь, другая рука выпустила Тыкоса. Науканцы всей массой молча обступи­ ли их. — Тымкар? — испуганно, глухим го­ лосом едва выговорила женщина. — Это ты, Тымкар? — повторила она, не веря глазам. Лицо её выражало мучительное напряжение. — Зовут, зовут как? — возбуждённо спросил он мальчика по-чукотски. — Тыкос, — ответил кто-то из эски­ мосов. — Тыкос! Тыкос! — отец схватил его на руки. Люди вокруг оживлённо заговорили. — Сипкалюк, ты встретила его? — молодая женщина нежно обняла её. Она знала заветные мечты Сипкалюк. Сипкалюк со стоном вздохнула. На ли­ це её попрежнему было написано страда­ ние, но в глазах светилась радость. — Сипкалюк! — Тымкар шагнул к ней. Она бросилась навстречу, спрятала в его одежде лицо, обхватила мужа руками, зарыдала. — • Тымкар... ты пришёл? Эскимосы переговаривались всё громче. Байдары, стоящие на воде, опустели. Тымкар и Сипкалюк были окружены плотным кольцом. — Да, я пришёл... Ветер крепчал. — Хок-хок-хок! — закричал какой-то старик и пошёл к байдарам.