Сибирские огни, 1952, № 3

признавать никаких рационов, обманывал Зубенко и кормил поросят чем бог на душу пошлёт. Большие свиньи отбивали корм у поросят, появля­ лись заморыши. Начался падёж. Зубенко официально поставил в известность правление колхоза о том, что упрямство и косность Кузьмы Свиридова приведут к ещё более плачевным результатам. Сараев пешком ушёл на свиноферму, благо что она всего за кило­ метр от Долгокычи, и имел там с Кузьмой Свиридовым следующий раз­ говор: — Сколько у тебя заморышей? — спросил он. — Голов двадцать, — ответил Свиридов, — дохнут чего-то. Двенад­ цать уже пало... — Так вот, — выслушав, сказал Сараев: — Возьми и быстренько сколоти ящик с крышкой, посади туда всех заморышей и забей крышку гвоздями. Не корми их больше и не пои, пусть они там и сдохнут. Но чтобы заморышей у тебя больше не было. Тогда уж тебе не сдобровать. Свиридов было в изумлении открыл рот, хотел что-то спросить, но Са­ раев уже ушёл. Тогда Свиридов побежал к Зубенко: что делать, не за ­ колачивать же живых поросят в ящик? И тут, наконец, до его сознания дошло, что надо взяться за выполнение рациона. С тех пор на ферме раз и навсегда исчезли заморыши. ...Этот случай и многие другие вспомнились Зубенко. Каким же бед­ ным показался Зорин в сравнении с его прототипом Сараевым! Теперь Зубенко окончательно настроился на самокритический лад. Антракт кончился, и в зале снова смех. Зубенко потихоньку приот­ крывает двери в зрительный зал и становится у стены. На сцене Сергей Гора объясняется в любви доярке Лизе. История этой любви — особая история. Кто её не знает в колхозе! Ведь Сергей, пожалуй, года два ходил около Лизы. Подумали, что он так и не отва­ жится рассказать ей о своей любви. Поговаривали, что не он, а сама Лиза первая открылась ему. А по пьесе выходит, что объяснился первым всё же Сергей... Из зала кричат Лазаренко, сидящему рядом с женой: — Серёга, неужто правда так и было? — Ну и ловок ты, Лазаренко. Зубенко смотрит в зрительный зал: может не так уже всё плохо в пьесе? Он переводйт взгляд на сцену. Там объяснение между Сергеем и Лизой в полном разгаре, Доярку Лизу играет колхозница Дарья Дуто­ ва. Она держится очень свободно, естественно. — Почему же тебе скучно стало? — спрашивает Лиза у Сергея Горы. ГОРА. Сказал бы я тоби, Лиза, да не знаю, як наважиться. ЛИЗА. А ты не важничай, возьми, да и скажи. ГОРА. Я не важничаю, ты неправильно меня поняла. Я кажу, що може б и сказал... а скажешь... ты що не так скажешь... ЛИЗА (смеётся). Скажешь, скажешь, да никак и не скажешь. ГОРА. Так ото ж я и кажу... (окончательно растерявшись), а, да лад ­ но, пускай другим разом, а то ещё обидишься. ЛИЗА. Ты что мне грубости собираешься говорить? ГОРА. Та що ты, Лиза, хиба ж я могу тебя оскорблять? Я бы всю жизнь с тебя очей не сводил, какие только есть на свити ласковые слова, всё б тоби говорил, Лиза!.. Ты была колы-нибудь на Украине? ЛИЗА. Нет, не была. ГОРА. Знаешь, как у нас на Украине хорошо. Выйдешь, бувало, ве­ чером в садок, ляжешь под яблоней, а над тобою небо темносиним бар­ хатом расстилается, а в нём зирки, як живи, переморгуются, и не иначе