Сибирские огни, 1952, № 3

— А наши коровы без телёнка молока не дадут. Мы о ручной выпой­ ке телят и не слыхивали, — отвечали колхозницы на недовольные заме­ чания зоотехника. Сараеву о Зубенко говорили: — Ездит, молчит. Пошто молчит-то? — Пошто молчишь-то? — спрашивал в свою очередь у Зубенко пред­ седатель колхоза. И Зубенко, наконец, сказал: — Не буду у вас работать. Буду проситься в совхоз, в налаженное хозяйство. — А наше чем не хозяйство? — обиделся Сараев. — Ты, паря, нос не задирай. Мы всё это горбом своим сробили. — Зимой-то у вас скот подохнет весь. Столько скота, а дворов нет. Сараев рассмеялся. — До сих пор обходились. У нас, паря, тебенёвка. Слыхивал? Зем­ л я — постель, земля — корм, небо — крыша. Так круглый год и живёт скотина. Бывает, что и упадёт какое слабое животное. — Упадёт! — возмутился Зубенко, — эта ваша тебенёвка ломаного гроша не стоит. Воды в степи нет, хорошие пастбища из-за этого не ис­ пользуются, гоните скот туда, где плохая трава, зато вода близко. Сараев задумался. — Тут твоя правда. Канал наш оросительный видал? — Видал. — Вот, тёзка, сробили мы какое дело. Своими силами. Сколько сил- то надо было? Теперь и за колодцы в степи возьмёмся. — Тут за всё надо браться. А мне это никак не подходит. С какой стороны ни смотрел Зубенко — в колхозе ему оставаться нельзя. Что он мог сделать один в таком большом хозяйстве, где всё надо на­ чинать с азов? Тут растеряешь всё, чему тебя учили. Овцеводческое направление колхоза тоже никак не устраивало мо­ лодого зоотехника, специализировавшегося по крупному рогатому скоту. А потом жена — Валя... Ну, что она, актриса, будет делать в селе? Совхоз — другое дело. Тоже, конечно, не идеал, театра там нет, но всё же клуб, интеллигенция, самодеятельность. Пусть Валя прожила бы там год, пусть — два, потом можно будет выбраться в большой город, где есть профессиональные театры. Правда, он смутно представлял себе, как и где сможет применять в городе свою специальность зоотехника. Что же, сядет куда-нибудь в ап­ парат, хотя он никогда и не чувствовал к этому склонности. Валентина Григорьевна приехала в Долгокычу, когда уже для Зу­ бенко была готова квартира. Сараев повёл молодую женщину вместе с мужем осматривать дом. Зубенко был мрачен и шёл с неохотой. — Русская печь мне не нужна, — категорически заявила Валентина Григорьевна, — хлеб я печь в ней не собираюсь, а места она занимает много. Нельзя ли сделать плиту с духовкой. — А как же, — обрадовался Сараев, — у нас теперь есть колхозный печник. — Зачем тебе плита? — говорил жене Зубенко, когда они остались наедине, — не собираешься ли ты здесь жить? — А что же ты мне прикажешь делать? Не бросать же тебя? Если нет театра, так хоть, по крайней мере, пир.оги тебе буду печь. — Что же, это меня радует, — серьёзно сказал Зубенко. — Что именно? — А вот — пироги. Только не знаю, надолго ли тебя хватит. — Не пробовала. Не знаю. Поживём, увидим.