Сибирские огни, 1952, № 3

средственно в пассивный арсенал наше­ го языка, оно похоронено там в соот­ ветствующем облачении — «чёрная» ан- танта, которая при жизни действовала «обманом», «злобной клеветой». «Но там и здесь судьбина нелегка, Один удел, одно и то же горе Гнуть спину в кабале у к у л а к а ,— говорит К. Лисовский о нищенской кре­ стьянской жизни в России в одном из удачных своих стихотворений «Ленин в К р а снояр ске» . Слово «кулак» тож е ушло в область предания, и -если оно появляется на страницах худож ествен ­ ных произведений, то оно неизменно ассоциируется с «кабалой» , «горем » , «нелёгкой судьбиной» прошлого. Ещё ограниченнее возможности упо­ требления слов, созданных искусственно одним лицом. Новые слова, как прави­ ло, возникают в народе. Очень редко слова , «изобретённые» отдельными ав­ торами, становятся общим достоянием. Если это и случается , то всегда в со ­ ответствии с определёнными обществен­ ными потребностями. А есть ли по­ требность в таких «нововведениях» , как «смышлёник», «впробежку» , «ле- совое» , «невспомненный», принадлежа­ щих п еру Н. А лексеева? Вряд ли они войдут в сокровищницу нашего языка — они его никак н е обогащают. Это, по выражению А . М. Горького, «мертво­ рождённые слова» . * * * Наряду с появлением новых слов в словарном со ставе русского языка, как и всякого другого, происходит исчезно­ вение ненужных слов, они отлагаются в его пассивном запасе, • составляют про­ слойку архаизмов, устарелы х , мёртвых слов и возвращаются к жизни только Еолей творца художественного произве­ дения, однако, в соответствии с «чув­ ством соразмерности и сообразности» (Пушкин). Так , рисуя прошлое родного города в стихотворении «На Часовен­ ной горке» , К. Лисовский скупо и уме­ ло включает их в речь крестьян , поды­ мающих голос протеста против «хапуна- воеводы» . При этом архаизмы не дис­ гармонируют со словесной тканью и строем речи в целом, всё звучит естест­ венно. «Недобрые вести! Изменное дело! Слыхали? Коней-то, служилые , продал в кыргызские степи хапун-воевода. Послал и свинец он кыргызам и порох, Теперь вот и жди, как появится ворог. Нагрянет с конями да с порохом этим, а чем мы набежчика лютого встретим? Грабёж воеводский терпеть нам доколе? А ну-ка, возьмём топоры и дреколье !» Иногда старое книжное слово уместно и в современной речи; поставленное в необычное окружение, оно наполняется новой силой: «За свободу дружно Всем рабочим станом, в руки взяв оружье, выступить пора нам». («Карло Тэтэнгоди», И. М у х а ч ё в ) . Но нельзя, н е отступая от метода со ­ циалистического реализма, воспроизво­ дить советскую действительность, нашу жизнь, наши новые мысли и чувства сплошной архаикой, изношенными сло ­ вами, обветшалыми выражениями, как это нередко пытается делать Н. А л ек ­ сеев . «Тебя нет выше, подвиг р а т - н ы й!» — восклицает он в стихотворе­ нии «Ленинское знамя» . «И ты по- ленински отчизне служила, п р а в е д ­ н а я д о ч ь ! » — словно к какойлч> ве­ ликомученице обращ ается он к парти­ занке Тане. «Не упадёт з а б в е н ь я иней твои черты запорошить», — пате­ тически уверяет он героиню. О самы х глубоких, самых чистых человеческих переживаниях поэт говорит только в громком, напряжённо восклица­ тельном, напыщенном тоне (если не счи­ тать стихотворения «Моей доч ери» , где он находит простые, задушевные, волнующие слова). «Степь, как там, на южном побережье, Цветью, словно полымем, займётся» — так изображается мечта о процветании советского севера в будущем . Никакого живого представления эти речения не вызывают. «Тому, чей гений д и в н ы й » . «Природа, что видала виды войны, не­ слыханной д о с е л ь » , «Войной о т- в е т с т в у е т народной врагу совет ­ ская страна» . «Пустился ток на подвиг р а т н ы й » и т . д. Т акое уснащ ение язы­ ка славянизмами, архаическими выраж е­ ниями окрашивает речь Н. А л ек сеев а в высокопарные тона. Поэтому даж е стихо ­ творения о самых замечательных совет­ ских людях и о самы х славных событи­ ях нашей Родины не волнуют, не увле ­ кают читателя, не будят в нём новых мыслей и чувств , н е зовут , не ведут вперёд, значит н е достигают цели. В ся эта обветшалая мишура, унаследованная от декадентов в сех видов, — «ладья зари» , «первоцвет л е т» , «иней забвен ья» , «розы н еб а» , «взнося» , «небоокая» , «сладкие струны» — не помогает, а ,ме­ шает поэту создавать яркий, чёткий, конкретный образ. К. Лисовский временами тож е прибе­ гает к этой туманной завесе; «щедрая д л а н ь » , «к р ы л а п ар усо в» , «благо­ ухания» , «чаруя» , «маня», «юности зори» , « и с п о л а т ь вам, соколы дон­ ские» и др. В сё это ничуть не украшает, а только обременяет стих и затемняет его смысл. Ничего не говорят ни ум у , ни , сердцу и обесцвеченные эпитеты з при- ’ мелькавшихся сочетаниях: «н е с р а в - н е н н а я северная веона», « у д и ­ в и т е л ь н а я чистота неба» и т. д.