Сибирские огни, 1952, № 3

жайшей притаёжной деревеньки. Заслы шав стук топора, крестьянин тянет на себя «оокжи, завёртывает кверху пра вое ухо меховой шапки. — Эй, земляк! — кричит он Лысен- ко-ву. — Вы что же это березняк гу бите? Лысенков, не торопясь, распрямляет ся, вытаскивает из окладистой бороды щепочку, подходит к телеге. Закурива ют. Хозяин подводы предостерегает: — Лесничий увидит — влетит вам за милую душу! Лес-то государственный... Лысенков щурится сквозь облачко ма хорочного дыма и коротко замечает: — Завод будем ставить. — Че-го? Завод? — насмешливо удив ляется проезжий. — На этих местах за вод? Да ты в уме? Тут телега по сту пицу тонет. Ухнет твой завод в какое- нибудь болото по самую маковку, и по минай как звали. Деньгам перевод, — Ухнет...— смеется Лысенков, воз вращаясь в лесок. — Вот ведь соображе ние какое у человека: сравнил телегу с заводом!.. Далеко теперь от нас этот день. С душевным трепетом, с восхищением и благодарностью вглядываемся мы сейчас в события двадцатилетней давности, со бытия, что развернулись на глухих, когда-то окраинных землях бывшей царской каторжной вотчины. Мудрость, гениальная прозорливость вождя вдохнули жизнь, обласкали, со грели наши милые, фантастически бо гатые кузнецкие земли, подняли и пове ли тысячи, сотни тысяч людей на такие дела, которые под силу людям воисти ну свободным, дождавшимся, наконец-то, заветных времён, когда стало возмож ным развернуться во всю-то неуёмную, умную силу. На самом деле, ещё задолго до того, как весь мир облетели добрые вести о героических делах кузнецкстроевцев, за долго до того, как на кузнецкие болота пришли первые партии сезонников и где-то в одном из берёзовых перелесков плотник Лысенков взмахнул топором, о строительстве этом уже думал вели кий Сталин. В июне 1927 года Совет Труда и Обороны принимает постанов ление о проектировании и постройке Кузнецкого металлургического завода. В конце 1928 года Высший Совет На родного Хозяйства решает строить одно временно Магнитогорский и Кузнецкий металлургические заводы, и менее чем через полгода технический проект Куз нецкого завода утверждается. Позднее, в 1930 году, на XVI съезде партии, в отчётном докладе товарищ Сталин указал, что необходимо: «...не медленно создавать вторую угольно-ме таллургическую базу. Этой базой дол жен быть Урало-Кузнецкий комбинат, соединение кузнецкого коксующегося угля с уральской рудой». А через год, в своём выступлении на совещании хозяйственников, .вождь пар тии и государства снова говорил: «Вы знаете, что нам уже нехватает украинского угля и металла, несмотря на рост их производства. Вы знаете, что мы вынуждены, ввиду этого, создать новую угольно-металлургическую базу на Востоке— Урал-Кузбасс. Вы знаете, что мы эту базу создаём не без успеха. Но этого мало. Нам нужно создать, да лее, металлургию в самой Сибири для удовлетворения её растущих потребно стей. И мы её уже создаём». Да, эта металлургия уже создавалась с невиданным размахом. Всё чаще со ветский народ слышал по радио, читал в газетах добрые .вести с площадки Кузнецкстроя. Ни ночью, ни днём здесь не затихал гул строительства, с каж дым месяцем он делался всё мощнее, ширился, перекатываясь между крутых невысоких гор. Всё больше огней зажи галось по .ночам, глубже становились котлованы, спорее работалось людям, богаче становился их опыт. В те дни на строительной площадке прославился своей работой землекоп Филиппов, бывший до этого старателем на золотых приисках. Тысячи, десятки тысяч маленьких дел, выполняемых еже часно, ежедневно бетонщиками, земле копами, плотниками, монтажниками, — складывались в одно общее громадное дело созидания. На первой Всесоюзной конференции работников социалистической промыш ленности товарищ Сталин говорил: «Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сде лаем это, либо нас сомнут». Советский народ сделал это. Сотни фабрик, заводов он поднял на своей земле, в том числе такие, как Кузнец кий. И уже никакая сила нас не могла смять. ...Ноябрь 1930 года. Многотиражная газетц в своих выпу сках—«молниях» всё чаще, всё тревож нее говорит о прорыве на участке мар теновского цеха. На мартене прорыв! Впервые в истории строительного дела приходится вести бетонирование при 30—40 градусах мороза. Гравий и пе сок подогревают на примитивных, на скоро сложенных печах или попросту на водопроводных трубах. У людей че рез десять минут после начала работы коченеют руки, глаза застилают слёзы, лицо стягивает острый, колючий холод. Очень холодно... Холодно и в тепляке, Ледяной ветер пробивается сквозь дощатые насыпные стены. Еле бродят, не грея, синие огонь ки в чугунной печурке. А ночь впере ди такая длинная... Мёрзло простонала дверь. Кто-то во шёл, постоял молча, привыкая к мраку, спросил простуженным басом: — Живые есть?