Сибирские огни, 1952, № 2

Тымкар проснулся перед утром. Все в я panгс спали. Какая-то сила заставила -его подняться, выползти в наружную часть яранги. 'Солнц© ещё не взошло, было свежо, сы- ро. Ни о. чём не думая, он взял свой ба­ гор с костяным крючком на конце, дере­ вянную закидушку, нашёл шапку и вы­ шел. Вскоре поселение осталось позади. Когда же в Энурмино все проснулись, Тымкар был уже далеко. . Переправившись на плоту через лагу­ ну, он нашёл место, где они сидели у во­ стра с Б&граевым. Ему казалось, он видит этого таньга с длинным носом и большим яром. Все разговоры с ним перебрал в па­ мяти Тымкар. Как он хотел бы расспро­ сить сейчас умного таньга о дороге к счастью, которого тот ему пожелал. «Од­ нако,— подумал вдруг Тымкар,— он толь­ ко пожелал, а как найти, не сказал. Зна­ ет ли он сам?» В этот осенний день Баграев находился е бухте Строгой. Кроме чукчей, здесь жили и 'русские — несколько старателей и охотников, женив­ шихся ца камчадалках или чукчанках, купец с работниками. Жил здесь и ссыль­ ный поселенец Кочне». Баграев остано­ вился у него. 'Ссыльного звали Иваном Лукьяновичем, чукчи 'именовали его: «Ван-Лукьян». Чер­ ты лица Кочнева не отличались тонко­ стью: крутой подбородок, развитые скулы, прямой, но широкий нос. В своей чёрной рубахе-косоворотке он напоминал Баграе- ву волжских сплавщиков леса. История жизни 'Кочнева коротка. Ро­ дился он в устье Печоры, ® семье рыба­ ка. Один из сосланных туда революционе­ ров, обнаружив в нём. недюжинные спо­ собности, подготовил в университет и, ис­ пользуя свои сохранившиеся в столице связи, помог ему поступить на медицин­ ский факультет. Но так ка® учил он его не только тому, что предусматривалось программами, то с последнего курса Кочнева исключили из университета, су­ дили, а затем выслали на поселение в Колымский округ. С детства полюбив север и море и поль­ зуясь ходатайством местного купца о при­ сылке хотя бы мало благонадёжного лека­ ря в бухту Строгую, он и забрался сюда -— подальше от докучливых властей. Из плавника и шкур построил домик в одну комнату, обложился книгами, готовый к многолетнему изгнанию. И вот уже отбыл два года ссылки. Всё это Иван Лукьянович запросто рас­ сказал о себе Баграеву в первый ж© день их 'встречи минувшей зимой, когда узнал, кто он. — На какие же средства ®ы живёте? — спросил тогда Баграев. Ссыльный 'взглянул на него насторо­ женно, 'но колючи© пскры тут ж© угасли, и он ответил: — У меня ружьё, и я добытою себе кое-что. Ведь море и тундра так богаты! Не скрою также: меня поддерживают мест­ ные жители. Иногда — как медика — приглашает купчишка. Хожу. А главное, — он снова взглянул на собеседника и закончил: — главное, конечно, в том, что мне помогают товарищи из столицы. Кочнев слегка волновался. Эта встреча была так неожиданна и так радостна для него, живущего здесь, в этой страшной глуши! Письма приходили раз в год. А тут перед ним оказался живой человек из столицы, который мог бы так много рас­ сказать ему. Ведь, в России бурлила жизнь — он это знал. В дверь постучали. Хозяин вышел. Че­ рез минуту он вернулся и начал поспеш­ но одеваться. —■Вы оставайтесь. Я быстро,— он приоткрыл походный ящик с медицински­ ми инструментами.— Подросток простре­ лил другому плечо. Извините,— и он скрылся за дверью. Баграев посмотрел ему вслед через окошко. Худощавый, подвижной и уже немного сутулый, «Ван-Лукьян» обогнал посыль­ ного, который ©два поспевал за ним. В жилищ© Кочнева вместо кровати сто­ ял топчан из необтёсанных жердин; мат­ рац и подушка были набиты сухой тра­ вой; заставленный книгами грубый стол на двух ножках приколочен ® стене; пол­ ка из связанных прутьев прогнулась от вороха бумаг, журналов, книг. Два тол­ стых круглых полена служили стульями. Кресло, обтянутое со всех сторон — сверху донизу — шкурой белого медведя, вероят­ но, было изготовлено тоже из брёвен и жердин, ибо оказалось тяжёлым, как сун­ дук с железом, но определённо понрави­ лось этнографу, когда он сед в него. Обращало на себя внимание и то, что, несмотря на отсутствие в доме женщины, комнатка содержалась с безупречной оп­ рятностью. Кастрюля и чайник были вы-' чищены, хотя пища, невидимому, приго­ товлялась над жирником или прямо в топке печи из необожжённого кирпича. На хозяйственном столе всё 'находилось в строгом порядке. Потёртые в дороге чемо­ даны и крестьянский сундучок (наверное,