Сибирские огни, 1952, № 2

— Господа исправник хотят с дороги кушать,— поревел казак. — О, да, да. Конечно. Извините меня. Я быстро!— и Мартин выскочил из ком­ наты, гремя ключами от склада. Исправник ухмылялся. — Вернется, обспроси его, не проезжал ли тут наш беспутный владыка. Да иди с богом, посмотри за псами. Чертей чума­ зых попытай о бате. Заночуем, а ут­ ром — в путь-дорогу. Поспешать надо. Довольный, что всё оббшлосъ хорошо, мистер Джонсон угощал русского полисме­ на, как он про себя назвал его. *** Утром кортеж исправника двинулся дальше. Как выяснил казак-переводчик, отец Амвросий через Ванкарем проезжал минувшей зимой. День обещал быть хорошим. Настроение у казаков было бодрое. Кожаный мешок, в каких обычно возят пушнину, потолстел. Исправник, вполне довольный собою, и не подозревал, какой для него неприятностью чревата минувшая ночь... К вечеру следующего дня достигли Энурмино. — Есть ли в вашем селении люди дру­ гой земли? — по приказу исправника спросил чукчу казак-переводчик. Тот указал на ярангу Тэнэт. Исправник направился туда. В душе он всячески по­ носил отца Амвросия, устроившего ему эту невесёлую поездку. Ему чертовски надое­ ло таскаться по туземным жилищам, спать и есть среди этих «чертей чумазых», как он величал чукчей. Ему было бы гораздо приятнее заночевать среди русских. Но его ожидания опять не оправдались. В яранге, кроме девушки и старухи, он увидел огромного, как он сам, человека, который перед этим что-то подсчитывал в записной книжке и теперь молча поднял глаза на вошедших. Его почти квадрат­ ная челюсть отвисла, белобрысые брови нахмурились. Было похоже, что он не в восторге от их визита и не собирался заискивать и гнуть спину. Вент Ройс и Устюгов не сумели свое­ временно, летом, продвинуться дальше на север, в устью реки Колымы; они всё ожидали продовольственного подкрепления из Нома от Компании, но оно так и не пришло. Льды и холода вынудили их за­ зимовать здесь. Сейчас Ройс только что подсчитывал запасы продовольствия, вы­ числяя дневные нормы расхода. Продукты выли на исходе, и он давно уже приоб­ щился к чукотской пище Тэнэт и её ста­ рухи-матери. Василий ушёл на охоту. Ройс сидел в чукотской обуви, тюлень­ их штанах и европейской сорочке. Ника­ ких признаков гостеприимства он прояв­ лять, видимо, не собирался. «Откуда их чёрт понагнал сюда?» — подумал исправник, хотя прежде в этих местах ему бывать и не приходилось. — Что ты за человек? — он ткнул пальцем в сторону незнакомца. Норвежец не понял. Казак повторил ему вопрос по-чукотски. Не двигаясь с места, Ройс ответил: — Проспектор «Северо-восточной Ком­ пании». — Это ещё что за компания1? — Господин колымский исправник,— разъяснил казак-переводчик,— требуют подробно доложить им, кто суть вы есть и • по какому виду проживаете на земле Российского государства. По-чукотски Ройс пояснил, что Компа­ ния по поискам золота на Чукотке создана с согласия русского правительства, и он — один из её представителей здесь. — Бумаги! — потребовал исправник. Проспектор предъявил паспорт и плот­ ный лист, где что-то было напечатано на машинке с латинским шрифтом. Исправник ни о какой «Северо-восточ­ ной Компании» до сих пор не слыхал. Однако наличие бумаг, упоминание о рус­ ском правительстве и независимый вид этого «бугая с поросячьими глазами», как про себя окрестил его исправник,— не­ сколько смягчили крутой норов блюстите­ ля порядка. Да и не по этому поводу он прибыл сюда. — Так, так. Золото, значит? — Господин колымский исправник тре­ буют подробно доложить им касательно золота,— уточнил казак. Неразговорчивый норвежец оживился, надеясь, что представитель русского пра­ вительства сможет оказать ему помощь продуктами, людьми, транспортом. И он действительно подробно начал рассказы­ вать о местах, где обнаружены признаки золота, о чукчах, которые боятся копать землю, о трудностях, о продуктах и про­ чем. — Спытай, Иван, сколь много золота он намыл... — Золото? Нет, нет, золота Ройс ещё не добыл. — Исправник покосился на него. «Брешет. Знаю я этих искателей!» Ему стало скучно слушать долгие россказни. Он зевнул, потянулся. — Тащи-ка, Иван, вечерять. Да будем ложиться.