Сибирские огни, 1952, № 2

Тьшнлр медлил. Слишком смела его просьба. Разве отдаст такой хозяин дочь безоленному бедняку? «Зря ходящий по земле» — так назвал он вчера Тымкара... — Теперь я одинокоживущий человек, — начал юноша. — Что нужно одиноко- живущему? — Непонятны твои слова, — хозяин нахмурился. Он ещё и ещё глотнул спирту, не при­ глашая, однако, других и не закусывая. Ему и в голову не приходило, что этот зря ходящий запросит дочь. К тому же она уже обещана Гырголю. Кто же не знал этого! Тымкар пытался оттянуть свою просьбу и стал рассказывать про стойбище амери- канов, куда он плавал с чернобородым; про Уэном, про родных. Хозяин прервал его: — Ты многоговорливый по-пустому, од­ нако. — Пусть Кайпэ станет мне женой! — сам не зная, как он смог, произнёс вдруг Тымкар. Лицо Омрыквута посерело, глаза выпу­ чились. Он желчно рассмеялся. — Жалкий ты бедняк! Откуда знаешь Кайпэ? _ Как можешь ты — только тело имеющий,— просить дочь у Омрыквута?! Дорогая плата! На, возьми! — и он швыр­ нул трубку, рассыпав врушщы тлеющего табака на кожаный пол, резко отодвинул от себя банку со спиртом. Тымкар побледнел. — Вы! — крикнул хозяин на женщин, и те мгновенно вернули подарки. Гырголь ошалело смотрел на всю эту неожиданную сцену. Амвросий и Кейнене- ун молчали. — Я отказываю тебе в стойбище! — бушевал оскорблённый оленевод. — Или я звал тебя? Не оставил ли ты на берегу свой разум? Мне не нужны в стойбище помогающие! Тымкар собирал подарки обратно в ме­ шок. — Вот кто назначен быть мужем, — Омрыквут указал на Гырголя, дымно рас­ куривая старую трубку. В пологе все молчали. — Как ты надоел! — досадливо бросил владелец большого стада, хотя Тымкар молчал, и отвернулся. Юноша продвинулся к выходу и вылез. Никто не посмел проводить его. *4- Кровная обида затаилась в сердце Тым- кара. Нет. Этого он не ожидал! Трудно оказать, что острее сейчас переживал он: отказ отдать ему Кайпэ или те унижения, которым подверг его Омрыквут при жен­ щинах, при Кайпэ и 1’ырголе. Не меньше горечи скопилось и в сердце Кайпэ. Обхватив колени маленькими рука­ ми, она молчаливо сидела в яранге мате­ ри, уже давно оставленной Омрыквутом. (Теперь отец жил с молодой женой Кейне- неун). Чёрные косы Кайпэ свесились, их концы лежали у ног, на шкуре. Она без­ радостно раздумывала о своей будущей жизни. — Ты что, дочка? — окликнула мать — пожилая, красивая женщина. Она ни­ чего ещё не знала о том, что случилось сегодня утром. — Отец прогнал его, мама... И дочь поделилась с матерью своим го­ рем. Слёзы проступили на глазах у матери. Но что могла сделать она против воли все­ сильного хозяина стойбища? Она молчала. Ей вспомнилась и своя, такая же безра­ достная жизнь. «Мой сын как медведь сильный, как олень красивый!»— неотступно звучали сейчас в ушах Кайпэ слова отца Гырголя, сказанные минувшей зимой. Потом ей вспоминалось, как выстрелом отгоняли кэ- ле, чтобы он не проник на праздник сва­ товства... Брезгливая гримаса искажала лицо девушки, когда она в мыслях видела рядом с собою Гырголя. В эти минуты ей хотелось выскочить из яранги и бежать до тех пор, пока она не догонит Тымкара... Как много у неё нашлоеь бы ласковых слов для пего! Под вечер пришёл Гырголь, передал при­ казание Омрыквута: Кайпэ должна идти спать в отцовскую ярангу. Так посоветовал своему брату Ляс: всё может случиться, Ляс видел недобрые огоньки в глазах его дочери. *** Солнце дважды поднималось и вновь опу­ скалось, а Тымкар всё рыскал вокруг стой­ бища, выслеживал Кайпэ. Голод мучил его. На третьи сутки в час сна он ползком пробирался к яранге Омрыквута. Чёрный лохматый пёс, брехнувший было на него, в тот же миг поплатился жизнью. Тымкар задушил его. Слегка высунув из спальной палатки голову, спал Омрыквут. Кейненеун, Кайпэ и Амвросия видно не было. В полумраке шатра Тымкар подполз к спальному помещению и замер. Казалось, удары его сердца сейчас разбудят всё стой­ бище. Что делать? Каждую минуту может