Сибирские огни, 1952, № 2

равливаться или ломать их, не надеяться, что возьмёшь трудный барьер и не упустишь врага... «Смотрины» были сегодня в полном разгаре. Казаки ходили, как по базару, и придирчиво осматривали лошадей. Попов браковал лошадь за лошадью и вконец расстроился. Коновод уже выбрал для себя каурой ма­ сти донца, с широкой, «как печь», спиной, привязал его в сторонке к дере­ ву и старался помочь сейчас «хозяину». — Там вон серко стоит, посмотри, — сказал он, подходя к Попову,— всё равно всех, которые получше, разобрали. Попов нехотя пошёл за коноводом. Огромного роста старшина, точно сошедший с картины Васнецова «Три богатыря», распоряжался на этом своеобразном «базаре». Старшина с уважением посмотрел на низкорослого широкоплечего Попова,.на его боевые медали и в порыве откровенности сказал: — Вредный конь, не бери его, а то намучаешься. Кто ни смотрел — никому не нравится. Дикий какой-то. Попов подошёл к коню, глянул и обомлел: длинные белые ресницы и красные глаза. Он не поверил, подбежал к крупу и вдруг сдавленным голосом сказал: — Тихо, тихо... — А что такое? — забеспокоился старшина, — никто не шумит. — Эх, товарищ старшина, — сказал растерянный Попов, — смот­ рите... На крупе лошади было тавро: АД 1075. — И что же? — непонимающе протянул старшина и с опаской взгля­ нул на казака : здоров ли? — А то же, товарищ старшина, что это — артель Долгокыча, номер 1075. Это же Байкал! — закричал Попов, сам не веря себе. Он ещё раз обежал вокруг лошади, посмотрел на правое ухо — сомнений быть не могло: и на ухе была колхозная метка. — Байкал — озеро. Слыхал про такое, — старшина уже с явным по­ дозрением посмотрел на этого коренастого крепыша с медалями: не ина­ че, как выпил. — Озеро! — недовольно повторил Трофим, который считал, что этим словом принижается Байкал . — Море это, славное море, в песне поётся, слыхали товарищ старшина? — Деловито отвязывая коня, Попов взгля­ нул на старшину и рассмеялся, — великий подарок вы мне сделали, това­ рищ старшина. Как в сказке, можно сказать. Это же мало того, что конь из моего колхоза, но я сам его вырастил, сам объезжал и сам имя давал . — Ну, и ну! — развёл руками старшина, — вещи на свете творят­ ся — и, увидев, как ловко казак вскочил на коня, как тот, почуя на себе ездока, сорвался с места, крикнул уже вдогонку, — смотри, чтобы не сбросил! — Не сбро-оси-ит! — услышал старшина в ответ. — А ну, разбирай лошадок, монголок, забайкалок! — как на насто­ ящей ярмарке стал выкрикивать старшина. **# На Байкале Трофим Попов прошёл весь остаток войны. Во сколько освобождённых сёл и городов он входил, сколько было встреч с людь­ ми — трудно и перечислить. Сколько осталось позади рейдов и боёв — не­ возможно и припомнить. Но один бой, один город, одна встреча особенно врезались в память. Это был бой за Прагу, это была Прага. И это была встреча с чехами. По тесной улице, забитой радостно кричащей толпой, вместе с каза ­