Сибирские огни, 1952, № 2

...Ровно стучит мотор. В кубрике тепло, уютно. Катер мягко покачивает морская волна. Тихо и неторопливо про­ должает Николай Михайлович свой рас­ сказ о людях мыса Входного. — Вы, наверно, видели в конторе фо­ тографию одного рыбака? Это — Вла­ димир Харлампович Обода, гордость на­ шего промысла. Жаль, что мы не можем познакомить вас с ним. Он сейчас ры­ бачит на мысе Слуцком, километров семьдесят отсюда. Если катер тянет илимки, полные рыбой, — ну, так и знай, что это рыбачил Обода!.. В это время в кубрик просовывается голова Ранинина. Он кричит нам: —- Остров Большая Чайка. Причали­ вать? — Нет! Прямо — к берегу Бегичева. Мы вылезаем из кубрика и смотрим на проплывающий мимо остров. Он в эти минуты безлюден. Но это временное безлюдье. Все рыбаки заняты сейчас либо на лове, либо на выгрузке барж. И здесь, как и на мысе- Входном, бе­ леют рыбацкие избушки, стоят у самого берега ставные сети. И здесь живут, тру­ дятся на благо Родины простые, отваж­ ные советские люди. — Вот и берег Бегичева, — говорит Хиврич, указывая рукой на серую поло­ ску земли. Катер причаливает. Мы вылезаем и прямо по воде, благо на каждом из нас высокие резиновые сапоги, выходим на прибрежный песок. И песок, и вода, и небо, низко-низко нависшее над голо­ вой, — одинакового серого цвета. Молча идём. Под ногами хрустит крупная чёр­ ная галька. Находим остатки вельбота, замытого песком. Этот вельбот, по всей вероятности, принадлежал Никифору Алексеевичу. Дальше лежит плавник, намытый волнами и похожий издали на мамонтовые кости. Берег Бегичева... В моём воображении возникает высо­ кая, плечистая фигура боцмана. Вот он широко шагает по прибрежью, и на влажном морском песке отпечатываются его большие следы. Какой бы гордостью, радостью вспыхнули его глаза, если бы он увидел, что там, где он впервые про­ кладывал следы, выросли посёлки и да­ же города! Поднимаемся на берег. Увы! Вьюги Арктики разрушили избушку Никифора Алексеевича. На месте её остался только фундамент: короткие, подгнившие столбы, поросшие мхом. Рядом, в озер­ ках воды, валяются проржавленные консервные банки давнишнего образца, множество оленьих рогов, песцовые че­ репа, ржавая цепь от капкана. Идём дальше по тундре. Итти очень тяжело. Почва под тяжестью шагов зыб­ ко колышется. След мгновенно заливает вода. Ноги то и дело проваливаются в болотца. Ведь тут только на тридцать сантиметров оттаивает земля! Тишина... Только изредка пролетит серый поморник (полярный альбатрос), медлительно качнётся на ветру и снова уйдёт вдаль. Только прошмыгнёт под но­ гами в свою норку шустрый мышонок — лемминг. Вот и могила... Она любовно обложе­ на в два ряда дерном. Сохранён старый, вымытый ливнями и вьюгами крест, на дощечке которого можно с трудом про­ честь одно лишь слово, поспешно наца­ рапанное гвоздём: « Б е г и ч е в а » . Вокруг холмика установлена железная оградка. И гордо возвышается красный обелиск, увенчанный пятиконечной звез­ дой. На обелиске надпись: Никифор Алексеевич БЕГИЧЕВ , замечательный исследователь Севера. 7/11 1874 г. — 18/V 1927 г. Молча снимаем шапки. Дует резкий, пронзительный ветер. Низко над нами тянутся тучи, предвещая шторм. Бьётся, гремит о берег волна Карского моря. В небо рвутся два выстрела. Мы салю­ туем на прощание мужественному рус­ скому человеку, посвятившему жизнь исследованию и освоению Таймыра. На обратном пути встречаем катер, буксирующий илимку. —■ Это бригада Александра Волошина, нашего знатного рыбака, возвращается домой... И сердце наполняется великой гордо­ стью за любимую Родину, за советских людей. Ведь это же замечательно, что рядом с могилой Никифора Алексееви­ ча шумит жизнь — молодая, кипучая, неуёмная! Согрета ныне людским дыха­ нием, обжита ныне земля, где вечным сном спит Улахан Анцыфор. И разве это — не лучшая награда, не лучший па­ мятник отважному полярному следо­ пыту? Вечером в кдубе мыса Входного со­ брались зимовщики: рыбаки, зверобои Чувства всех присутствующих выра­ жает в краткой речи один из рыбаков: — Наши рыбоучастки, наш посёлок находятся рядом с могилой мужествен­ ного русского человека Никифора Алек­ сеевича Бегичева. Дадим же слово — ещё лучшей работой умножать славу своих предшественников. Здесь, на са­ мом краю земли, мы должны трудовы­ ми подвигами крепить нашу Родину, мир и счастье людей! . . .А утром прощальный гудок оглаша­ ет просторы тундры, каменистые берега. Наш пароход уходит. Постепенно скры­ ваются из глаз избушки мыса Входного. Над землёй Бегичева реет красный флаг. Флаг мужества, флаг дерзаний... Мыс Входной —Новосибирск. 1951—1952 гг.