Сибирские огни, 1952, № 1

по ним, потом пожал им руки и потрепал по плечу. — Молодец, оба — молодец! Брат и сестра смутились ещё больше. Выручил пёс Быстрый, налетевший па них с радостным лаем. Пришлось с ним повозиться, побарахтаться в глубоком сне­ гу. — Мне, Иван, мало-мало с тобой гово­ рить надо! — обращаясь к Кравченко, та­ инственно произнёс старый охотник.— Хворал я теперь шибко. Скоро, однако, совсем помираю,— с трудом выговорил старик и, тяжело закашлявшись, затряс­ ся своим худеньким телом. — Что ты, батя, так рано о смерти заговорил? Твой отец больше ста лет жил, — успокаивал старика Иван. Но тот отрицательно качал головой и, немного успокоясь, продолжал: —• Шаман сказал, вам нельзя золотую штольню казать. Но если я помирал, оставлять золото жалко, я один знал этот жила, я коногон был. — Старик вновь замолчал, громко закашлявшись. Иван вспомнил историю, которую не раз слышал от Федота. Ещё перед войной, когда Федота только что приняли в комсомол, старик Иптешев сильно занемог и послал Федота и Машу ва заготпункт сдать пушнину и закупить продуктов. Сдав шкурки и нагрузив па лёгкие нарты продукты, брат и сестра поспешили домой. Федот шёл впереди. Быстро переставляя короткие лыжи, обтянутые мехом, он тя ­ нул на лямке нарты. Маша сзади подтал­ кивала их палкой. Ночь выдалась морозная, звёздная. Над тайгой висел большой оловянный месяц. Ещё поворот — и покажутся два знако­ мых домика. И вдруг до Иптешевых донёсся протяж­ ный собачий лай. Они остановились, при­ слушались и молча переглянулись. Обоим стало тревожно. — Жив ли отец? — спросила Маша. Федот, не отвечая, бросился под гору. Через несколько минут брат и сестра до- бежали до дому. Из-за двери доносился шум, пронзительные крики. Быстрый, уз­ нав хозяев, перестал выть и запрыгал, стараясь лизнуть Машу в лицо. Из дома вышла соседка Анна. — Хорошо, что приехали,— сказала она. — Очень плох отец. Чуть не помер. Грудь шибко болит, задыхается. «Что, ду­ маю, делать?» Сын мой на охоту ушёл. На заимке ни души. А ему -все хуже да хуже. Я скорее за Савелием сбегала. Вы тише, он шаманит. Маша, опустившись на первое попавше­ еся полено, заплакала. Анна бережно подняла её и увела к себе. А Федот подошёл к избе и взглянул в окно. В избе было полутемно. Только изредка языки пламени, вырвавшись из потухаю­ щего камелька, выхватывали из мрака широкую деревянную лавку, покрытую медвежьей шкурой, и на ней отца. Федот разглядел рослую фигуру Савелия. На нём чёрная длинная рубаха, наброшенная пря­ мо ва голое тело и перехваченная цвет­ ным кушаком. Савелий сидит па корточ­ ках с закрытыми глазами и что-то бормо­ чет. Потом отскакивает в сторону, высоко подпрыгивает, дико бьёт колотушкой в расписной кожаный бубен. Бубен глухо грохочет, звенит колокольцами, наполняя избу неистовым шумом. Шаман «созывает духов». Потрясая буб­ ном, он гикает, завывает и в исступлении кружится. За ним по избе кружится длин­ ная, несуразная тень. Но вот, замерев на месте, Савелий открывает глаза, кричит неестественно высоким голосом и, как подкошенный, падает на пол. Федот хочет и не может оторваться от окна... Он видит, как шаман ползёт на животе, извиваясь змеёй, к камельку. Пламя освещает морщинистое лицо с крупными бородавками, жидкие усы... У камелька он садится на пол и, покачива­ ясь в разные стороны, снова начинает бормотать. Через стекло до Федота доносились об­ рывки коротеньких фраз: — Я вызываю силу... У меня камен­ ное сердце... Белые тучи надвигаются... Падает белый огонь... Духи слетаются... Девяпгаогий чёрный бык... Шаман вскакивает, подбегает к туесу с арачкой и ложечкой разбрызгивает капли по избе,— задабривает духов. И снова кружится, бьёт в бубен. Зажигает пучок бересты, насаживает на суковатую пал­ ку и, чадя ею, начинает носиться по из­ бе, изгоняя злых духов. Федот слышит, как шаман визгливо- кричит на отца: — Шайтан знает, что ты хочешь жилу показать артели, он сказал — не даст тебе здоровья и совсем убьёт, если приве­ дёшь людей туда. Федот вглядывается в отца. Отцу сов­ сем плохо. Он задыхается от чада и едко­ го дыма. Парень бросился в избу. — Брось дом наш! Пошёл вон! — рез­ ко крикнул он Савелию. В избе сразу стало тихо. Только потре­ скивали в камельке дрова.