Сибирские огни, 1952, № 1

Георгий ЛЕЗГИНЦЕВ ЗОЛОТАЯ ТАЙ ГА Сейчас нет у нас медвеж ьих углов. М. И. Калинин. Повесть * ПОД ЕРЬГЛОМ САМОЛЁТА Инженер положил руку на подлокотник Самолёт качнуло. Начальник прииска Южного, горный инженер Селезнёв, от­ крыл глаза, расправил широкие крутые плечи и приник к окну кабины. Солнеч­ ный луч скользнул по высокому лбу, с двумя глубокими вертикальными морщина­ ми у переносицы, по круглому раздвоен­ ному подбородку, пробежал по чёрной гор­ няцкой шинели и метнулся в сторону. За окном развёртывались знакомые гор­ ные дали. Глаза инженера потеплели. Самолёт спова накренился, солнце взмы­ ло куда-то вверх. Селезнёв откинулся на спинку кресла, и закрыл глаза. Но задре­ мать не удалось. Через какую-то невиди­ мую щелку в кабину пробивался ветер. Еле приметный воздушный ручеёк, каза­ лось, занёс сюда смолистый аромат кедра­ ча и влажные испарения отцветающих трав с осенне-жёлтых полян. Селезнёв улыбнулся. Сильно, видно, стосковался по родному прииску, по тайге, если привычные, родные запахи её мере­ щатся на такой высоте! Почувствовал холодов. Сделал несколько энергичных движений руками и снова приник в окну. Под крылом самолёта медленно уходила назад широкая излучина реки, чуть по­ дёрнутая белым туманом. На отмелях ле­ жали утренние тени. Впереди, в сирене- вой дымке, гряды величественных гор сли­ вались с бледноголубым небом. Поворот — и самолёт пошёл над рекой, стиснутой с обеих сторон отвесными ска­ лами. Селезнёв вспомнил Кавказ, экскур­ сию на озеро Рида. Ехали в автомашинах по такому же глубокому горному ущелью, берегом голубой реви, с белыми барашка­ ми пены на перекатах. «Очень похоже, — подумал он и вновь вернулся к мыслям о прииске: — почему Турбин просил срочпо вернуться из коман­ дировки? Что там случилось?» кресла. Его сильные короткие пальцы на­ чали выбивать нервную дробь. Коренной ленинградец, он за двенадцать лет так сжился с этими горами, с тайгой, с труд­ ным производством, с людьми, что малей­ шая заминка на Южном сразу же выводи­ ла его из привычного равновесия. Всегда, весёлый и жизнерадостный, казавшийся моложе своих сорока лет, Селезнёв в та­ кие дни уходил в себя, ссутуливалсл я даже старея. «Что же случилось на Южном?» Он снял горняцкую фуражку и, маши­ нально поправив на ней блестящую кокар­ ду, положил на свободное сиденье. Пригла­ дил рукой тёмные вьющиеся волосы, слегка седеющие на висках, и, чтобы отвлечься от дум, ещё раз достал из кармана шинели письмо. Оно было из Ленинграда, от ма­ тери. Письмо В 1 звояяовало его, вернуло к вос­ поминаниям о доме... Отца он помнил плохо. Занятый боль­ шой хозяйственной работой, отец редко бывал дома. Когда он умер, мать одна воспитывала детей, посвятив этому жизнь. По окончании семилетки, Виталий работал на заводе учеником слесаря, вступил в комсомол. По комсомольской мобилизации уехал в Заполярье, на новостройку — в слесарях там нуждались. Потом он был комсомольским работником и усиленно за­ нимался на курсах по подготовке в вуз. В райком прислали несколько учебных путё­ вок ЦК комсомола. Селезнёву предложили путёвку в Ленинградский горный инсти­ тут, и он, не раздумывая, согласился... Институт окончен, и за плечами дво- надцать лет инженерной работы на прии­ ске Южном. ...Река, петляя, осталась влево. Самолёт пересекал высокую гору. За ней показа­ лась новая каменистая гряда, с такой вы­ соты напоминавшая хребет гигантского ящера, припавшего в земле. Монотонный