Сибирские огни, 1952, № 1

не может примирить его облик отзывчи­ вого, весёлого, доброго человека с тем «преступлением», которое привело его на каторгу. Роман не может не отметить, что казаки Забайкалья — потомки уча­ стников пугачёвского восстания, как не может пройти мимо справедливых требо­ ваний фронтовиков, мимо низостей, со­ вершаемых именитыми казаками Мунга- ловского. Так, постепенно, а потом стре­ мительнее совершается перелом в его сознании. Решив добровольно вступить в ряды Красной Армии, Роман Улыбин перестаёт оглядываться на родных, на старших и действует, как подсказывают ему его разум, его совесть и честь. Встреча с дядей-коммунистом в сфор­ мированных Лазо частях Красной Ар­ мии завершает политическое созревание Романа: он становится сознательным, убеждённым защитником Советов. «Смотри, паря, не ошибись, — гово­ рит Роману отец Северьян Улыбин. — По-моему, зря ты с большевиками свя­ зался. Выведут их всех под корень, куда денешься? — Не выведут,- Только в Сибири со­ ветской власти нет, а в России она стоит и стоять будет. — А какая тебе нужда в этой власти? Казакам она, кажется, недюже выгодна. — А ты знаешь, сколько в России ка­ заков? — Кто ж его знает. Не мало, конеч­ но. А в точности, не знаю. — Шесть миллионов. А всего народу в России сто семьдесят миллионов. И сто пятьдесят из них — за советскую власть. Пойдут казаки против — разда­ вит их Россия, как тараканов. А потом, если ты хочешь знать, таким казакам, как ты, да и многим советской власти бояться нечего. При ней наша беднота увидит свет в окошке. Разве мало у нас бедноты-то? — Да что ты всё за бедноту распина­ ешься? И кто это тебя с ума-разума сбил? — Никто не сбивал. Сам я знаю, с кем мне быть, на чьей стороне правда. С большевиками я оттого, что хочу свою жизнь прожить по-человечески, а не по- скотски» . Не случайно так быстро вырос он з ходе событий, стал командиром парти­ занского полка, самоотверженно борюще­ гося за народное счастье. Разными пу­ тями пришли к сознательному участию в революции такие люди, как Роман, За- бережный, Муратов, но смысл и цель их жизни едины. Показ формирования этого огромного, осознавшего свои пра­ ва коллектива людей, спаянных одними классовыми интересами, связанных лю­ бовью к людям, любовью к Родине, яв­ ляется большой заслугой писателя. Так же полнокровны и центральные образы в романе Г. Маркова. Всем мно­ гообразием художественных средств стремится он передать правду о делах и людях сибирской деревни, охватывая огромный и значительнейший период в истории нашей родины: от русско-япон­ ской войны до Великой Октябрьской со­ циалистической революции. «Вольное» сибирское крестьянство, обираемое правительством помещиков и изворотливыми кулаками, постепенно- теряло свои права на землю, на её нед­ ра, тайгу, озёра, реки. Крестьяне вы­ нуждены сдать свои позиции, и чем бо­ лее они их сдавали, тем наглее вели себя власть и деньги имущие. Борьба бедноты деревни Волчьи Норы за пра­ во на шишкование приобретает в этом свете глубокий смысл и имеет немало­ важное значение в формировании созна­ ния крестьян. На практическом примене­ нии организованной силы коллектива, силы народа убеждаются они в превос­ ходстве этих сил, черпают веру в свою- победу. Именно это обстоятельство оп­ равдывает избрание этого конфликта в романе как центрального. Автор неред­ ко и справедливо подчёркивает его зна­ чительность. Когда даже крестьянские вожаки — Матвей Строгав — опускают руки, раздумывают, стоит ли продол­ жать борьбу за тайгу, принесёт ли она общему делу освобождения народа ка­ кую-нибудь пользу, большевики подска­ зывают им, направляют их деятельность; надо использовать малейший повод, подсказанный жизнью, для организации: всех сил беднейших крестьян. В образах членов семейства Строговых выражено то новое, что в то время рос­ ло в сибирской деревне, развивалось и. побеждало. За клочок земли, удобной для пасеки, десятилетиями из поколения в поколе­ ние эксплуатировались Строговы. Если: бы не близость тайги, не ежегодный про­ мысел в ней, не смогли бы они свести- концы с концами в Своём хозяйстве. На, тайгу они смотрели, как на свою закон­ ную собственность, как на свою корми­ лицу. Но наступили дни, когда возникла ре­ альная угроза потерять этот источник дохода, потерять ту относительную сво­ боду, которой они ещё в ней пользова­ лись. Захар Строгов — пчеловод. В нём сосредоточены лучшие качества русского- человека — трудолюбие, оптимизм, до­ бродушие, отзывчивость. В нём нет и тени той непомерной жажды наживы, которая захватила и изуродовала его брата Якова. Однако и смысла общей борьбы за тайгу и её богатства он в пол­ ной мере не понимает. Жизнь его не бы­ ла в достаточной степени целенаправле- на, и поэтому хорошие качества его ха­ рактера не развернулись; ко всему со­ вершающемуся он относится, как к че­ му-то неизбежному, непреодолимому, почти фатальному. Ежегодно отвозил он.