Сибирские огни, 1952, № 1

Василий вогнал лопату в землю. Взгляд холодных серо-голубых глаз заставил Мар­ тина неприятно поёжиться. — Азиатский, говоришь? А ты в Аме­ рике, что ли? Тут Россия, и язык тут российский. Буду я ещё здесь лаять по- собачьи! Хватит. Налаялся досыта там,— он поглядел за пролив. — Вы, я вижу, нездоровы сегодня. — Не ссорьтесь,— примирительно бро­ сил Бент Ройс. Теперь ничего не понимал Тымкар. — Зо-ло-то — что такое? — Бент, покажи ему,— Василий знал о содержимом кисета. Юноша посмотрел, пощупал золотые песчинки. — Однако, это вроде песок. Что стане­ те делать? «Как объяснить «м у?»— на секунду задумался Устюгов. — Зубы можно делать, браслеты, серь­ ги. — Зубы? — Тымкару стало смешно.— Ты, однако, болтаешь пустое... — Может быть, вы, мистер Устьюгофф, полагаете, что я один должен за всех ра­ ботать? — негодовал маленький Джонсон. Он широко расставил ноги, руки сложил на груди, не вытирая потного лица, изма­ занного грязыо. — Не понимаю, говори по-русски,— не без злорадства ответил Василий. Он хорошо помнил, как в Номе с ним самим поступали так же, требуя, чтобы он говорил только по-английски. Мартин выругался. Большего сейчас сделать он не был в силах. ...В этот день, накануне отплытия уэ- номцев к оленеводам (ночи уже стали тёмными, воздух свежел, серой пеленой туманы начали обволакивать тундру, по­ тянулись на юго-восток гуси и журавли; настало время осеннего забоя оленей)— чукчи понесли подарки шаману. Он вызо­ вет духов, заручится их поддержкой для удачи в пути и на ярмарке. Связки ремней, нарезанных из целых тюленьих шкур, бурдюки с жиром, свежее мясо приносили в его ярангу: делились своими запасами чая и табаку. Шаман молча всё принимал. Он — в меховой кух­ лянке, сшитой из пёстрых шкур, на голо­ ве — волчья шапка-. Вечерело. Уже из каждой яранги были доставлены жертвы духам, а Тымкар всё тянул. Только он и задерживал шамана. «Хитрый,— думал про одноглазого Ко- чака Тымкар, нарочно подольше задержав­ шийся в этот день у проспекторов.— Не начинает. Ждёт...— Он вспомнил, что прошлый год при поездке на ярмарку всё равно штормом разбило одну байдару.— Слабый шаман. Напрасно даём ему всё. Кормим напрасно... Но другого шамана нет. А без него нельзя, всё может случиться. Что скажут тогда старики? Но вот в яранге Кочака загремел бубен. Тымкар улыбнулся. Однако звуки стано­ вились всё реже, реже и вдруг смолкли. Старики озабоченно выглянули из шат­ ров. Бубен молчал. Тогда они направились, к яранге Кочака. Остановились у входа. — Духи гневаются,— не поднимая го­ ловы, произнёс шаман, обвешанный связ­ ками моржовых и волчьих зубов, бУсин, кусочками звериных шкур, деревянными «охранителями», почерневшими от вре­ мени и копоти.— Гневаются,— печально повторил он. Чукчи стояли встревоженные. — Трава увядает, мор близится, ожива­ ет нечестивый иноземец. Дух безумия на­ бирает силу... Ох! — шаман застонал, схватил бубен, ударил в него, захрипел, но вдруг отбросил бубен в сторону, вскочил, кинулся к выходу. Старики испуганно расступились. — Дайте ему жиру! Почему стоите? Где прячется Тымкар? — Тымкар, Тымкар! — закричали ста­ рики. Испуганный, едва не бежал к шатру Кочака Тымкар. В руках у него были бур­ дюк жиру, связка ремней, шкура морского зайца... Кочак подобрал бубен, забил в него, за­ прыгал. Кисти из собачьей шерсти, мор­ жовые зубы, бусины, амулеты, подвешан- ные к одежде, затряслись вместе с ним. — О-о-о! О-о-о! Вот твоя пища, вот она! Имирит, имирит гыр! У тебя власть, у тебя! Будь по-твоему, будь! С моря потянул ветерок. Зашумела при­ брежная волна, зашуршала галька. — Не гневись, не гневись! Если толь­ ко ты хочешь, как тебе надо, возьми... Молча, боязливо чукчи разбрелись по- шатрам. — О-о-о! О-о-о!.. — всё глуше и глуше слышались заклинания шамана, сопровож­ даемые ударами в бубен. Сумраком окутывало Уэном. ...Утром на берегу царило редкое ожив­ ление. На плаву загружались три большие байдары из моржовых шкур. Яранги опу­ стели. Почти все вышли провожать отплы­ вающих к оленеводам на обменную ярмар­ ку. Только Кочак оставался в своём шатре. Среди отплывающих был и Тымкар. Он стоял в байдаре подтянутый, ещё более стройный, на лице играла улыбка. Глядя на него, девушки переговаривались. Они стайкой переходили от байдары к байдаре,.