Сибирские огни, 1952, № 1

рана продолжительными гудками, а лю­ ди, собравшиеся на капитанском мости­ ке, почтительно снимают фуражки. Если кто-нибудь в разговоре упомя­ нет такой почтенный возраст парохода, как 71 год, то в представлении собесед ­ ников неизбежно возникает образ ста­ рой развалины, которая неизвестно на чём держится. Но стоит взглянуть на «Чернышевского», когда он плавно раз­ ворачивается на реке, как это представ­ ление сразу ж е меняется. Простому, а тем более неопытному, глазу трудно об­ наружить на нём следы всесильного времени и далёких беспокойных плава­ ний. Старик исколесил не только весь Енисей и многие его притоки, но и дальние моря холодной Арктики. Он выносил штормы Белого моря, преодо­ левал мели и подводные камни у побе­ режья Карского моря... А взглянешь на него, и кажется, что добрая половина жизни судна ещё впереди. Но это только кажется. «Чернышев­ ский» действительно глубокий старик и плавал он так долго лишь благодаря -тщательному, бережному уходу, благо­ даря тому, что был взят командой на социалистическую сохранность. В былые годы пароход не знал, да и не мог знать такого отношения к себе . 1Созяин-купец стремился выжать из него всё, что было можно, не заботясь о про­ длении его жизни. А команда... ей про­ сто было некогда. Трудно сейчас опи­ сать каторжный труд матросов и коче­ гаров в те годы. Каторжный и ненадёж­ ный — осенью вся команда увольнялась. — Иди, кто куда хочет. А итти было некуда. Только в советское время, только со­ ветские люди могли сделать с парохо­ дом то, что давно нужно было сделать. -Они устранили его основные конструк­ тивные недостатки и прежде всего nepei- етроили плохие, тесные каюты. Раньше топливо в кочегарку из трюма подава­ лось тачками через палубу, что изма­ тывало кочегаров и матросов; не было прохода из кочегарного помещения в машину, — туда можно было проникнуть только ползком. Кроме того, пароход -очень плохо поворачивался. Все эти не­ достатки были устранены. Но вернёмся к прошлому «Черны­ шевского» , в те годы «Дальмана» , «Графа Игнатьева», «Д едуш ки» . Работая на купца Гадалова, пароход возил тогда на север второсортные, за­ лежавшиеся товары, предназначенные .для обмена на рыбу и пушнину. С эти­ ми грузами он возвращался в Енисейск, а позже в Красноярск, захватив по до­ роге чай, который шёл в то время из Китая через Селенгу, на Байкал, а от­ туда по Ангаре до Стрелки. Из Красно­ ярска чай переотправлялся на запад уже на лошадях. О характере перевозок той далёкой лоры яркое представление даёт хотя бы такой факт. В 18 9 3 году царское правительство закупило в Англии 1506 тонн рельсов для строительства Сибир­ ской железной дороги. На английском пароходе рельсы были доставлены до Гольчихи, откуда «Чернышевский», тог­ да ещ ё «Граф Игнатьев», должен был доставить их в Красноярск. Но так и не доставил. В погоне за лёгкой наживой Гадалов для перевозки ‘ тяжёлого груза скупил по дешёвке ветхие деревянные баржонки и послал их на север , даже не думая о том, что, плавая на таких посудинах, судовые команды рисковали жизнью. Дальнейшие события красочно описа­ ны одним из участников этого похода; «На стоянке у Гольчихи нас застала какая-то оргия штормов. Казалось, что все штормы северной Сибири избрали с еб е прямой путь через Гольчиху. В е­ тер усиливался, стрелка барометра стре-- мительно падала. Затем на несколько часов наступало затишье, барометр сто­ ял неподвижно. А потом быстро шёл кверху, и шторм ревел с прежней си­ лой от противоположного румба» . И штормы сделали своё дело. Все три баржи вместе с рельсами погибли одна за другой. В один из первых ж е шквальных порывов ветра самую боль­ шую баржу сорвало с якорей и понесло к берегу, где е ё разбило бы в щепки, если бы поблизости не оказалось «Ов- цьша» — парохода военной морской экспедиции. Он взял баржу на буксир. Однако в следующий натиск шторма баржа, находясь почти с двумя тысяча­ ми рельсов, у борта морского парохода дала течь и начала медленно погру­ жаться в воду. Команда баржи обруби­ ла якорные канаты и судш> через не­ сколько мгновений было выброшено на прибрежные отмели. Между тем шторм усиливался. Остав­ шиеся две баржи давали сигналы бед­ ствия, но притти им на помощь было некому, и вскоре вторая баржа с гру­ зом в 7 5 0 рельсов начала тонуть, а ча­ са через два затонула и третья, в трю­ ме которой лежало свыше 8 0 0 рельсов. Очевидец катастрофы живо передал самочувствие капитана Богаткова, командовавшего в то время пароходом. «Около семи часов вечера к борту «Малыгина», стоявшего у мыса Зверь- евского, подошёл «Граф Игнатьев». Его капитан Богатков охрипшим, надорван­ ным голосом прокричал, что у Гольчи­ хи всё кончено, все баржи погибли. Бо­ гатков был бледен, осунулся; руки его дрожали, провалившиеся глаза лихора­ дочно блестели. Шторм подействовал на него потрясающе. Он несколько раз принимался рассказывать, но на поло­ вине фразы вдруг хватался руками за голову, бессмысленно повторяя: «Нет, знаете... это такое...» и кончал нервным смехом. Капитана и судовую команду, как