Сибирские огни, 1952, № 1

привязи? Хорошо, гуляй, пасись на тра­ вушке-муравушке. Жалко мне с тобой рас­ ставаться, а придётся, дружок, и скоро! Виталий Петрович вынул из кожаной перемётной сумы во-лосяные путы и пере­ хватил ими передние ноги лошади. Опу­ стив у седла подпруги, сняв узду, инже­ нер обернулся на шум мотора. Голубой мо­ тоцикл «Москвич» фыркнул облачком ды­ ма и, послушный твёрдой руке, остано­ вился перед ним. — А, Наташа! Что это за гонки? — Комсомольцы на воскресник вышли, строительный мусор убирать, — Наташа показала на груды щепок, обрезки досок, разбросанные по строительной площад­ ке. — Знаете, сегодня комсомольцы ведь я ночевали здесь. Разве можно было уйти домой в ночь перед пуском? Вот я и сно­ шу в посёлок: поесть ребятам привезу. — Дельно, Наташа,, дельно. Ты вооб­ ще молодец. Надеюсь, и в Москве себя не хуже покажешь? — Ну, уж я молодец, — улыбнулась Наташа, — это вы просто так, на рро- щанье., А как в институте дела пойдут— не знаю. Уезжаю завтра. Это мой послед­ ний воскресник здесь, — вздохнула девуш­ ка. И вдруг вскрикнула: — Ой, дел как много! Селезнёв хотел ещё о чём-то спросить, но мотоцикл снова фыркнул и рванулся с места. Наташа скрылась за станцией. Начальник прииска пошёл на фабри­ ку, то и дело здороваясь с молодёжью. — Виталий Петрович, к нам на по­ мощь!— озорно крикнула Маша Бупгуеиа. 'Она несла вдвоём с нормировщицей носил­ ки с горою щепок. — Когда же ты, Маша, подрастёшь?— пошутил Селезнёв. Под горой, куда сносили строительный мусор, загорелись костры. Желтела све­ жим песком дорога. Длинными рядами вставали столбы будущего забора фабри­ ки. Виталий Петрович увидел и старика Нптешева.. Он опускал! в яму обожжённый фонарный столб. Ему помогал молодой па­ рень. — Здравствуй, батя! Ты как сюда по? пал? Иптешев оставил столб в яме, одёрнул полы синего суконного пиджака. — Ребятка гости пришёл! Фабрика ■смотреть пришёл, мал-мало помотай вос­ кресник,— добродушно ответил старик. — Спасибо, батя! На фабрике стояла торжественная ти­ шина. Захарыч подбивал последний клин в шлюз, каскадной лестницей спускав­ шийся от чаши, где через несколько ча­ сов будет перемалываться первая золото­ носная руда. Селезнёв потёр пальцем серебристую ртутную амальгаму па медном листе, уло­ женном на дне шлюза. —- Плохо натёрты, будут ^зеленеть, а значит, золото будет сноситься, — сказал он Захарычу. — Нужно листы натереть вновь. — Понятно, — ответил Захарыч и кивнул своей серебристой, как ртутная амальгама, головой. — Виталий Петрович! Хочу спросить тебя: что же нашей брига­ де теперь делать? Неужто разгонять бу­ дешь по мелким работам? — Не бойся, Захарыч! Такую ладную бригаду разгонять грешно. А работа тебя уже ждёт. Месяца на три всей бригадой пойдёте на жилищное строительство. В этом году нам нужно построить рабочим более ста отдельных домиков. Целый го­ род! А позже перейдёте на Западный руд­ ник. В тишину фабрики врезался резкий ок­ рик Пихтачёва. — Нашёл оправдание! Проучить бы тебя за это! На нашей фабрике должно быть чисто, как в больнице. А ты плю­ ёшь на пол. Это тебе не старательская делянка. Вот перевоспитай такого лопу­ х а !— кипятился Павел Алексеевич. — Знамо трудно. Небось воспитание у нас пихтачёвское, — съязвил рабочий. Пихтачёв сделал вид, что не расслы­ шал его слов, и пошёл дальше. Селезнёв спросил Захарыча: — А у вас всё готово' к пуску? — Ещё с ночи, — радостно ответил старик. — Бункера рудой забиты до от­ казу, только в чаши нагружай. Давай эту самую... как её?., энергию — враз закрутим... В машинном зал© гидростанции, куда заглянул потом начальник прииска, тоже заканчивались последние приготовления к пуску. — Это главная задвижка, — говорил высокий молодой механик, заведующий гидростанцией, светловолосому парнишке, стоявшему перед ним с ведром автола. — Через неё пойдёт вода в турбину. — Здравствуйте! — поздоровался Се­ лезнёв. — Ну, как, Василий Семёнович, готовы? — Готовы, Виталий Петрович! Масло в трансформаторы залили, ревизию гене­ ратора закончили. Всю ночь домой ник­ то пе уходил. И сиать, говорят, не хочет­ ся. Ждём вашей команды! — Механик по- военному вытянулся и весело улыбнулся. Селезнёв медлил. Несколько раз оглядел он залитый солнцем зал, искал Рудакова.