Сибирские огни, 1951, № 6

тоже, и девушка что-то, смеясь, говорила ей, низко склоняясь. А на следующий день Гриша сказал Николаю: — Нет у меня терпения целую смену точить один шкив. Думаю приспособить многорезцовую державку. А ты что дума­ ешь сделать? «...Развернулась борьба за выполнение обязательств», — читала Верочка.—Вклю­ чился весь коллектив цеха...» Да, Николай помнит, как после первой неудачи с совмещением операций, когда он, очень расстроенный, готов был мах­ нуть на всё рукой и решил работать по- старинке, выступила на производственном совещании Галка и так отчитала его при всех, что у пего до сих пор горят уши. Она попросту заявила, что он — малодуш­ ный дезертир. Слово у неё не залежится, уж скажет, так скажет! Николай два дня ходил злой, даже перестал разговаривать с Галкой, но от злости, должно быть, стал умнее и првдумал-таки неплохо. И когда у него всё получилось, как надо, Галка первая подошла, засмеялась и подала руку: — Довольно напускать на себя злодей­ ство! Мы же не враги? Что за разговор! Конечно, не враги! — «Настоящей трудовой дружбой спа­ ян коллектив станкостроителей», — чи­ тала Верочка по бумажке, и Николай чув­ ствовал, что на её бумажке написаны все нужные слова. Может быть, сухие и очень общие. Не у каждого, как у Нико­ лая, возникнут из этих ело© живые кар­ тины. Но зато какие они нужные, вер­ ные... Обо всех говорящие слова! А у него? Торопясь, пока Верочка -ещё не умолк­ ла, Николай пробежал свой текст. Цробе- жал п растерялся... Горячая волна захлест­ нула глаза. Николай даже зажмурился и в ту же секунду услышал: — Сейчас у нашего микрофона высту­ пит токарр станкостроительного завода... Кончено<! Разнесли репродукторы ого имя по городской площади, по квартирам многоэтажных зданий, прозвучало оно и в деревне Верхние Лоси! Но ни радости, ни счастья не почувствовал сейчас от этого Николай Козлов! — Не волнуйтесь,— раздался над ухом сочувственный голосок Верочки. Она смотрела, ласково, держа руку на, рычажке -выключенного микрофона. — Но волнуйтесь. Сейчас я включу, и вы начинайте. — Постойте, — он проглотил слюну, — добавить бы... — Поздно, — безоговорочно сказала Ве­ рочка. — Но поймите... — Ничего не хочу понимать! Я уже объявила. Добавлять поздно. Читайте, как есть. Читайте, включаю. Она с сердитым видом повернула рыча­ жок, оставив Николая один на один с та­ инственным и бездонным эфиром. Николай почти физически ощутил, как незримы© нити сразу связали его с миллионами ра­ диоточек, где ждут его слов. Голос его зазвучал монотонно и глухо. Он полумеханически произносил напеча­ танные слова, а думал о том, как часто на двух страницах встречается слово «я». Вот и последняя фраза: «То, что я сде­ л ал— только начало. Я буду учиться и приобретать мастерство, чтобы добиться в будущем ещё больших успехов». Раньше казалось, что эта фраза очень хорошая — звучит, как обязательство. Но сейчас Николай вдруг понял, что и она безнадёжно плоха, хвастлива, «Я сделал!» Да что бы ты сумел сделать один? И прежде чем произнести её, Николай замолчал. Верочка сбоку заволновалась, за­ глянула в текст, потом посмотрела на Коз­ лова. А он оторвал от бумажки взгляд и с решительным видом проговорил в чашеч­ ку, и голос его зазвучал вдруг естествен­ но', по-обычному, по-мальчишески: — Всё это я сделал не один, а с ребя­ тами. За пять минут всего не расска­ жешь, но если кому интересно, пишите прямо на завод и тогда подробно узнаете, какие у нас ребята— и Нина, и Гриша, и Галка, и все остальные... Верочка стремительно выключила мик­ рофон. — Что вы наделали? Николай смотрел на неё весело, в душе очень довольный: всё-таки хоть немного поправил положение. А она повернулась к микрофону (опять что-то щёлкнуло), спо­ койно сообщила радиослушателям, что пе­ редача для молодёжи окончена,_ и снова обратилась к Николаю возмущённая: — Разве этим можно шутить? — А я не шутил. — Да если бы спутались? — Но ведь не спутался? Верочка собрала бумаги и пошла из студии, не оглядываясь. В коридоре Нико­ лай попытался заговорить с ней — он ви­ дел, что расстроил девушку, — но она не ответила ни слова. А в дикторской, едва вошли, навстречу поднялась Марья Васильевна. — Замечательно получилось,— сказала