Сибирские огни, 1951, № 5

Но возьми же ты в расчёт Не корыстный наш живот. Сколь пшеницы мы не сеем, Чуть насущный хлеб имеем. До оброков ли нам тут? А исправники дерут. Главный герой сказки—крестьянский сын, Иван. По традиции он назван «ду­ раком», но на самом деле он сметлив, добр и отважен. По социальному поло­ жению он простолюдин и всецело зави­ сит от произвола царя и его прибли­ жённых. Но в нём заложено огромное чувство собственного достоинства, и он вызывает симпатию как самый находчи­ вый, деятельный и умный человек. К сожалению, о самой сказке в ра­ боте В. Уткова говорится очень мало. Ей отводится всею пять страниц, кото­ рые посвящены, главным образом, из­ ложению отзывов о сказке. Следовало в специальной главе показать мастерство сказки Ершова, её чудесный поэтиче­ ский язык. Нельзя также отрицать и литературных воздействий на сказку,, в частности, влияния Грибоедова и Пушки­ на, о котором говорит проф. Азадов- ский в статье: «Автор «Конька-Горбун­ ка» (П. Ершов. Стихотворения, изд. 1 9 3 6 г., стр. 2 9—31) и которое В. Ут­ ков отрицает (стр. 3 7—38). Но П. Ер­ шов, будучи молодым поэтом, ориенти­ ровался и на лучшие литературные об­ разцы своего времени. Говоря о бессмертии сказки, можно было бы привести большое количество фактов, свидетельствующих о популяр­ ности сказки в дореволюционной и со­ ветской России. Так, после подавления революции 1905 года, в 1916 году вышла сказка С. Верхоянцева — «Конёк-Скакунок», где социально переосмысливалась сказ­ ка Ершова и где Верхоянцев, пользуясь сказочными образами «Конька-Горбун- ка» , дал острую сатиру на дом Романо­ вых. В сказке Верхоянцева рисуются события 9 января, столыпинская реак­ ция, забастовки рабочих. В конце кон­ цов народ прогоняет царя. Сказка «Конёк-Горбунок» написана в лучшую пору жизни Ершова, когда он, будучи студентом Петербургского' уни­ верситета, лелеял высокие планы «пу­ стыни, степи лучом гражданства о за ­ рить» и носил на руке кольцо с сим­ волической надписью. Наличие высоких передовых идеалов оплодотворило сказ­ ку Ершова, и он сумел воплотить в ней думы и чаяния народа. Дальнейшие произведения Ершова много слабее. Да­ ж е в лучшем из своих произведений 30 -х годов — поэме «Сузге» Ершов от ­ ходит от передовых традиций русского исторического эпоса, хотя и описывает события в стиле народных песен. Рас­ сказывая о жене хана Ку-чума — цари­ це Сузге (когда ей угрожает опасность быть взятой в плен, она закалывается кинжалом), поэт сосредоточивает своё внимание не на важном национально­ историческом событии, а на горестных переживаниях Сузге. Правильно отмеча­ ет В. Утков, что лирика Ершова 3 0— 40-х годов далеко не равноценна. В ря­ де стихотворений «чувствуется сильное влияние лексики Бенедиктова, налицо ложная романтическая приподнятость». Однако, несколькими строками выше В. Утко'В превозносит Бенедиктова, го­ воря об его «огромном, небывалом» ус­ пехе, цитируя слова Белинского о том, что «Бенедиктов имел успех народный, такой ж е , как Пушкин имел в Р о ссии » . Слава Бенедиктова была дутая, и тот ж е Белинский развенчал Бенедиктова, показав выспренность его романтиче­ ской манеры и пустоту содержания. На­ до было сказать об этом, тогда было бы оправдано Замечание автора о вред­ ном влиянии стихов Бенедиктова на ли­ рику Ершова. Напрасно В. Утков на­ зывает «Осенние вечера» последним крупным произведением Ершова. «Осен­ ние вечера» довольно слабы. И не по­ тому они остались незамеченными, что неудачи Крымской кампании грозным предостережением повисли над будущим России («В се ждали перемен. Не до «Осенних вечеров» тут было» ,— пишет автор), а потому что замечать-то их было нечего. Они были далеки от общественно-политических передовых идеалов своего времени и архаичны по манере изложения. Говоря о литературной деятельности Ершова, В. Утков почему-то умалчивает о том, что на литературном поприще в те годы выступили многие тобольские поэты: Черкасов, Нагибин, Речкин и Милькеев, красноярский поэт И. Пет­ ров, иркутские — Калашников и Щукин, нерчинский — Бобылев и другие. Ершов входит в литературу в окру­ жении целого ряда сибиряков. Но он выделяется среди них тем, что не вста­ ёт на путь перепевания лирических мо­ тивов, как большинство из них (почему они и забыты), а создаёт истинно народ­ ное произведение, ставшее бессмертным. Некоторые факты, изложенные в кни­ ге В. Уткова, вызывают сомнение. На­ пример, трудно поверить, чтобы между 32-летним композитором А . А . Алябь­ евым и 13-летиим мальчиком Ершовым были такие короткие приятельские от­ ношения, какие описаны на стр. 22 . Ав­ тор, в данном случае, некритически от­ нёсся к источнику. К сожалению, книга В. Уткова имеет много опечаток. Список замеченных са­ мим издательством можно дополнить ■ множеством других опечаток. В книге В. Уткова «Сказочник П. П. Ершов», изданной в Омске, как уже сказано, содержится фактически тот же материал, но преподнесён он в белле­ тристической форме. В девятой книге «Нового мира» за