Сибирские огни, 1951, № 5

ненно один промышляющий белку («П е ­ тя Подопригора»), и дед-колхозник, сто­ рож, находящийся в стороне от колхо­ за, но ни на секунду не отключающий­ ся от коллектива («Н а перелёте с де­ дом»), и мичуринец, вырастивший осо­ бый сорт помидоров («Мичуринец»). Тайга сейчас не глухомань, какой она была прежде. Законы социалисти­ ческого общества, нормы коммунистиче­ ской морали определяют поступки и де­ ла человека, живущего в тайге. Форма рассказов В. Лавринайтиса определена, как уже сказано', встреча­ ми автора с тем или иным героем. В ряде случаев автор не только передаёт свой разговор с встретившимся ему че­ ловеком, но и показывает человека в действии, выявляет его характер через поступок, и читатель в и д и т героя перед собой как живого. Например, дед-сторож в рассказе «На перелёте с дедом» проявляет себя в дальнейших событиях так, что читателю становится очевидным: он не только- г о в о р и т о своей связи с жизнью колхоза, но и д е й с т в у е т в этом направлении. Другими словами, в ряде рассказов В. Лавринайтиса имеется необходимая для рассказа «жанровая принадлеж­ ность» — событие, в котором выявляет­ ся характер героя. В рассказе н е ч т о происходит, совершается ф а к т , до­ полняющий наше представление о ге­ рое, возникшее из первоначального раз­ говора с ним автора. К сожалению, во многих рассказах В. Лавринайтис ограничивается только сообщением о своей встрече с челове­ ком и передачей разговора с ним. Надо отдать должное молодому писа­ телю — разговоры ему удаются. Как правило, речь героев В. Лавринайтиса насыщена яркими выражениями, несом­ ненно подслушанными в жизни и с тон­ ким вкусом, с мягким юмором передан­ ными в произведениях. Очень хорош диалог ребят в расска­ з е «За утками», определяющий весь его прозрачный, добродушно-ласко-вый тон. В сочетании с действием (охота на уток) этот диалог- прекрасно воспроизво­ дит характер мальчиков — советских патриотов, мечтающих об использова­ нии атомной энергии в мирных целях. Намечается характер и конюха в одно­ имённом рассказе — так любовно-, так бережно говорит конюх о лошадях: «верба-то? Хорошая тоже лошадь. Доб­ росовестная. Так ведь — как к животи­ не, так и она. Покорми, -поласкай, погово­ ри с ней. Почему ж е она плохая будет...» Диалог выразителен и в других рас­ сказах В. Лавринайтиса, и в повести. Тем не менее, нельзя ограничивать характеристику героя только передачей разговора с ним: получается очень од­ носторонняя зарисовка, а н е рассказ. Ощущение таких незаконченных, не­ завершённых зарисовок, очерковых на­ бросков о людях, с которыми автора действительно столкнула жизнь, и -вы­ зывают рассказы «Конюх», «Тоска», «Петя Подопригора», «Пальто», «Ми­ чуринец» . Художественное раскрытие характера человека подменено в них опять-таки поверхностной констатацией факта: вот встретился человек, который тоскует по работе, а через месяц он снова встре­ чается — уже радостный: -работает! А вот влюблённый в своё дело -конюх, а вот— мичуринец... Вдобавок, ни конюх, ни мичуринец даж е не имеют имени. Они фигурируют "в зарисовках, как не­ кие условные человеческие единицы, но­ сители качеств, типичных для сотен ты­ сяч советских людей. Правда, о мичу­ ринце сказано, что он — хмурый нелю­ дим, но это только отписка, потому что никак данная черта характера не отра­ жена в существе его дела, о котором он рассказывает. Волее того-: читатель, мо­ жет, и поверит, что автор -встречал та­ кого мичуринца и что этот мичуринец достиг всего, о чём говорит (и в этом сказалось его сходство с тысячами -дру­ гих мичуринцев нашей страны!), но по­ нять — чем отличается он от тысячи других, в чём неповторимость его но­ ваторского труда, читатель так и не с у ­ меет. Рассказ «Пальто» совсем слаб, в нём важная идея о единстве дела всех советских людей — не -нашла художе­ ственного воплощения, выражена декла­ ративно и сухо. Вполне -понятно стремление В. Лав­ ринайтиса, увлечённого изображением замечательных героев нашего времени, подметить в них самое главное, опре­ деляющее, типичное. Но хочется предо­ стеречь молодого писателя от опасно­ сти скольжения -по поверхности, от су ­ хой информационности, и тем самым от обеднения реальной жизни реальных, действующих вокруг него людей. Ти­ пичное в художественном произведении отображается через индивидуальное, через конкретное, и В. Лавринайтис умеет это делать — доказательством то­ му его ж е лучшие произведения в сбор­ нике. Идя по этому единственно верному пути в творческой работе, В. Лавринай- тису следует ещё много и упорно тру­ диться над овладением мастерством ху­ дожника слова. Не удаются ему портреты героев. Не­ смотря на обстоятельное перечисление внешних признаков, перед читателем не возникает цельного образа. Кроме того, зачастую портретные характеристики повторяются, переходят из произведения в произведение. Яков в повести «ог­ ромный, тучный... с лицом, густо за­ росшим рыжими бородой и усами...» и