Сибирские огни, 1951, № 4

Москве, или в детстве напевали ему что- то похожее... Ладно, пусть звучит эта странная музыка, не надо только о ней думать. Вот так же; как сейчас, нз окна поду­ вал ветерок пять дней тому назад, когда он стоял на углу одной нз новосибирских улиц. Сгущались сумерки, во ещё было достаточно светло, и он смог прочитать на угловом доме табличку: «Иркутская». Улица «Иркутская». Сколько писем он пи­ сал на эту улицу, сколько раз видел её во сне— тополевую, немощёную, в палисад­ никах, а тут стоит и пройти по тротуару не смеет. Плохи дела твоя, Павел Ротов... А может быть рвануться, разметать сомне­ ния, стукнуть в калитку и1, словно вчера расстались, сказать: — Здравствуй, Валя!.. Ой, какая же ты взрослая... Питал твой реферат о западно­ сибирской низменности, не обижайся, не понравилось. Он постоял, постоял на углу «Иркутской» и не рванулся и не постучал в калитку. Плохи твои дела, Павел Рогов... А Воронов сказал... Стой, как он ска­ зал? Да, «Ненормально!» Действительно ненормально. А как сегодня на вокзале Вера обняла и расцеловала Володю-прора- ба! Вот это строители! И в чёрту!.. Рогов снова ворочается, плотно зажмуривается и несколько раз глубоко, до боли в лёгких, вдыхает вете­ рок из окна. Мысли становятся как будто спокойнее, связнее. И то слава боту. Постарался думать только о руднике. По цельной картины у него не получилось, — никак он не мот вырваться из привычных шахтных масштабов. Да, «Капитальная» останется для него рабочей лабораторией, значит, бывать там. придётся как можно чаще. Следует срочно разобраться и разом покончить с неразбе­ рихой на семнадцатом участке. Это же бе­ зобразие, три раза за последние полгода верхнюю лаву обрезало по самый за­ бой. Ничего себе новаторы-экспериментаторы, не могут усмирить восемьдесят метров шахтной кровли! — Павел Гордеевич, вы не спите? — окликает от окна сосед по купе. Рогов поднимает голову, и теперь ему кажутся смешными все попытки уснуть. Вагон по­ качивает на закруглении. Темно. Володя- ■строитель заметно присмирел, говорит за­ думчиво, мечтательно1. —■Всё огни и огни, Павел Гордеевич... Стою и считаю кузбасские города, Много. Если бы посмотреть сейчас сверху, с са­ молёта — вся земля светится... И я ещё думаю, смотрю и вспоминаю, где, в каком городе нет у меня друзей строителей? Представляете, не могу вспомнить такого города! Даже вот на вашем руднике есть моя бывшая однокурсница — Глаша По­ номарёва, боевая девушка, вы в случае чего можете ей до-верить очень ответствен­ ный участок. — А вам, Володя, я смогу доверить не участок, а целое строительное предприя­ тие! — говорит Рогов. — Переезжайте скорее. — Володя вздыхает. — Грустно мне, Павел Гордеевич, со Сталинском рас­ ставаться... Как ни говорите, масштабы! А потом я люблю наш город даже не за масштабы, а за молодость, Сталинск будет вечно моло­ дым. В такое время его зачали кузнеча- не... — А вы переезжайте, — настойчиво советует Рогов. — Н не грустите о мас­ штабах, — они теперь всюду одинаковы. * * Запели тормоза под вагоном, свет стан­ ционного фонаря ворвался прямо в окно. Рогов подхватил маленький дорожный че­ моданчик и одним из первых ступил на родную осеннюю землю. Встретил шофёр Федя Примаков. Несме­ ло пожал руку, сказал со сдержанной ла­ ской: — Соскучился я по вас, Павел Гордее­ вич... Рогов несколько раз глубоко' с наслаж­ дением вздохнул. Воздух-то какой! Из привокзального садика пахнет прелым бе­ рёзовым листом. А когда подошли1 к ма­ шине, из-за низеньких деревянных доми­ ков нанесло горьковатый банный дымок, Фёдор открыл дверку на своей стороне. — Может сами поведёте, Павел Гор­ деевич? — Нет, сам я не поведу... — Рогов сел и, запахнув пальто, преувеличенно стро­ гим тоном спросил: — Не женился тут без меня? — А я это уже после вас сделаю, Па­ вел Гордеевич! — отозвался шофёр и лихо сдвинул кепку на одно ухо. — А почему же тогда не встретил меня bi Новокузнецке? — Так ведь, Павел Гордеевич, трестов­ ский завгар совсем невозможный человек! — Приматов лихо обогнал подводы с се­ ном, не переставая сигналить, проскочил железнодорожный переезд и только тогда закончил: — Он мне категорически за­ претил ехать, «и не предпринимай, гово­ рит, и н-e думай!» — Это почему же? — А он ведь без своей политики ни шагу, — доверительно' сообщил Фёдор. —