Сибирские огни, 1951, № 4

по крайней мере, в своём неистощимом желании работать, но он слишком рвался вперёд, беспокоился, когда же наступит час органического слияния со всеми дела­ ми на шахте, когда он почувствует каж­ дое маленькое дело на «Капитальной» частью закономерного, неустанного движе­ ния вперёд. А теперь придётся иметь дело не с од­ ной «Капитальной», трест — это не толь­ ко несколько шахт, но и огромное количе­ ство подсобных предприятий, десятки ты­ сяч людей, десятки тысяч самых разных жизней. Вот перед чем чувствуешь себя так, словно стоишь у подножья крутой горы. Рогов снова повёртывается па певучем пружинном матраце и, прежде чем задре­ мать, решает: «Ладно, в сутках двадцать четыре часа,— тысяча- четыреста сорок минут,— а в минуту столько можно пере­ делать, пережить... Только, чтобы дыхание не перехватило». Утром, едва солнце показалось над пра­ вобережьем, он вышел к белому парапету набережной п часа два сидел в прозрачной тополевой аллее. Опять время клонилось к поздней осе­ ни... Сквозной синий свет пронизывал бе­ рёзовые леса на взгорьях, набегал из сос­ новых заречных далей прохладный ветер, шевелил тополевые ветки, лениво обрывал с них два-три восковых листка и бросал в тусклую лужицу у ног Рогова. По широ­ кому речному плёсу, навстречу солнцу, ка­ тилась мелкая стеклянная рябь. Часам к одиннадцати неожиданно при­ грело. Фиолетовый окоём па востоке очи­ стился, поголубел, на парапете набереж­ ной, на ветках н стволах тополей засере­ брилась паутинка, и сосновый бор за ре­ кой зеленел теперь совсем по-летнему. Солнце грело... И всё же это было не силь­ ное, но молодое тепло, походило оно боль­ ше на лёгкий жар затухающего полевого костра. Рогов сидел на решётчатой скамеечке и почти бездумно смотрел на высоченную мачту электропередачи, что стремительно вздымалась на гранитной скало за. песча­ ным островом. Смотрел до тех по-p, пока ему н-е показалось, что не кучевые снеж­ ной белизны облака плывут на север, а кружевная мачта шагает в неоглядную даль... И хорошо от этого, и неп-онятно, почему затосковало сердце, захотелось встать и пойти с горы на гору, из пади в падь. Рои® тряхнул головой в только тут понял, что повторяет вслух: — Домой бы теперь... Домой... Мимо прошла высокая кареглазая де­ вушка и с любопытством посмотрела на него: стихи, что ли, читает? Такой моло­ дой и уже в форме горного директора, а на чуть скуластом лице директора синие пристальные глаза и в них такое выра­ жение, словно он идёт и нот под собой не чувствует. Рогов и не заметил, как чья-то корот­ кая тень легла у его скамьи, очнулся от неожиданного добродушного восклицания: — Хорошо, Павел Гордеевич!.. Оглянулся и увидел, что рядом стоит и мужиковато, с хитрецой улыбается Воро­ нов. Эта встреча обрадовала обоих — не видались месяца три с тех пор, как Ивана Леонидовича перевели па работу в обла­ стной комитет партии. Рогова на минуту покинула обычная сдержанность, он рыв­ ком поднялся и положил руки на покатые плечи секретаря. Заглянули друг другу в глаза, потом Воронов понимающе кивнул и, повернувшись лицом к реке, повторил: — Хорошо, Павел... Осень-то какая золотая нынче! Рогов потянул Ивана Лео-нидовича за рукав, усадил рядом и, немного грустно улыбнувшись, подтвердил: — Золотая осень ... Ехал из Москвы и целыми днями от окна не мог оторваться... Такая работящая о-с-епь на наших зем­ лях... — Да-а...— выжидательно протянул Воронов. — Погодка — лучше не приду­ маешь... Уборка в самом разгаре. На днях рапорт будем писать... А ты что, вроде бы какой-то не настоящий? — круто- повер­ нулся он к Рогову. — Как не настоящий? — Да в лице- у тебя такое, кислова­ тое... Рого-в кив-нул: — Осень, Иван Леонидович. — Осень... — Воронов вытащил порт­ сигар, закурил и, повертев в пальцах по­ тухшую спичку, скво-зь дымок папироски глянул на собеседника. — А если по правде? —• Неожиданно на меня всё это свали­ лось. — Рогов вздохнул. — Душа не на месте. — Душа — штука хитрая, она всегда немного не на месте. Но о душе, я думаю, мы потолкуем потом, а сейчас рассказы­ вай о Москве, о встречах... Вообще о жиз­ ни. Ты знаешь, Павел, как я люблю о жизни разговаривать. А ты? Рогов двинул бровями, приподнял плечи. — Но тебя же партия постоянно- в та­ кую жизнь и зовёт! Отчего ж ты занепо- годил? — Это другое... Это может весенний разлив.