Сибирские огни, 1951, № 4

шйны, постоял немного у калитки, при­ слушиваясь к невнятному шуму просы­ пающегося города, и, неслышно ступая, вернулся домой. В кухне попрежнему тру­ дились жена и соседки, на белых полотня­ ных занавесках разгорались цыплячьей желтизны квадратики — отсветы встаю­ щего солнца, пахло пригоревшим маслом. Екатерина Тихоновна поправила сбившую­ ся на сторону косынку и устало улыб­ нулась Афанасию Петровичу. Он ободряю­ ще кивнул и молча прошёл в комнату. Павлушка видел, как отец уже второй раз в это утро умывался и расчёсывал пе­ ред зеркалом рыжеватую седеющую боро­ ду, как он потом надевал мундир почётно­ го шахтёра, с серебряной вышивкой на высоком стоячем воротнике, бросая в зер­ кало короткие, почти сердитые взгляды. Павлушка хотел сказать: «Ох, папка, и солидный же ты сегодня!», но не сказал, так как почему-то нечаянно задремал, а когда проснулся, Афанасия Петровича, в горнице уже не было. Он в это время си­ дел на скамеечке в палисаднике с газетой, по не читал, а больше щурился на солн­ це, поднявшееся из-за Дальних Гор. Раза два к нему выходила Екатерина Тихоновна. Присядет на минутку рядом, ■заглянет в лицо, потупится и вздохнёт. — Что? Или тревожно, Катерина? — спросит Афанасий Петрович и усмехнётся одними уголками глаз, как это умел де­ лать в юности. И глаза его серые под при­ вычно сдвинутыми бровями глядят сегодня совсем молодо, он немного стесняется их молодого блеска, усмехается, посапывает и жуёт кончик рыжего вислого уса. — Ко всему привыкла... — скажет Ека­ терина Тихоновна и опустит тёмные, поч­ ти коричневые руки на колени, поверх синенького стираного фартука.— Ко все­ му самому хорошему привыкла я, Афоня, с тобой, а вот этого не вмещает моё серд­ це. Что ты хочешь, а не вмещает. И ещё Галинки нет, так-то бы хорошо было всем ■семейством порадоваться... — Сердце оно вместят... Ты потер­ п и . . .— Афанасий Петрович опять щурит­ ся па солнце, и опять молодо поблескива­ ют его серые глаза под густыми цв.ета ржавой соломы бровями. Сразу же, как только Павлушка окон­ чательно проснулся, он попробовал с при­ сущей ему рассудительностью оценить об­ становку н выработать конкретный план мероприятий. Дома только мать и отец. Григорий на смене. Судя по запахам из кухни, гостей сегодня не миновать. Го­ с т и— штука беспокойная, но с этим ни­ чего не поделаешь, надо мириться. Сего­ дня воскресенье, в школу не ходить, уро­ ки ещё вчера выполнил, значит, по силе возможности, как говорит Толька Полков­ ников, надо будет вмешаться в текущие события. Придёт со смены Григорий и обязательно поедет в магазины, потом за, гостями. Не упустить этого. И нужно ещё забежать к некоторым друзьям, в первую же очередь в Только Полковникову. Хоро­ ший это парень, но зазнаётся — сил нет. У него, видите ли, брат — танкист. Ну и что же? У него брат танкист, а тут до сих пор отец был почётный шахтёр. До сих imp. А теперь... Но события развернулись совсем иначе. К Тольке забежать не пришлось. В спаль­ ню заглянула Екатерина Тихоновна и уко­ ризненно покачала головой: — Ты что асе ради такого праздника лежмя лежишь? Вставай, сынок, помогать будешь. Павлушка привскочил, как на пружи­ нах, — выспался сегодня всласть, не то, что в школьный день, когда тёплая по­ стель так за тебя и хватается, а голова тяжёлая-тяжёлая. Подтянув трусикн, он встал на носки, несколько раз широко раскинул руки, мед­ ленно прпсел, выпрямился и, решив, что сегодня можно сократить физзарядку, взъерошил и без того спутанные золоти­ стые вихры и пошлёпал босыми ногами к умывальнику. Во рту приятно защипало от зубной пасты, но когда стал умывать­ ся, вода оказалась тёплой — это не по правилам. Зачерпнул’ ковш студёной коло­ дезной прямо из ведра и вылил себе на голову. Это да! Аж дух захватило, я за­ хотелось, не останавливаясь, всё бегать и бегать. II побегать пришлось. Не успел съесть пирожок и выпить стакан молока, как мать попросила принести из подвала ведро картошки, от соседей — глубокую жаров­ ню, ведро воды из колодца, и ещё и ещё. Только присел на. лавку, чтобы отдышать­ ся (он любил делать усталое лицо), как отец крикнул из палисадника: — Павлик, дай-ка мне карандаш!.. Извольте, день только начинается, а отец-Герой уже за какое-то письмо при­ нялся. Но дело, оказалось, не в письме. Оказалось, что это Тоня-почтальонша при­ несла две телеграммы. Павлушка читал их, заглядывая через плечо Афанасия Пет­ ровича. В первой значилось: «Папочка горжусь тобой низко кланяюсь люблю це­ лую вас всех Галя». Афанасий Петрович снял очки, коротко вздохнул и оглянулся на сына. Вторая телеграмма была, из горо­ да Сталине, из Донбасса: «Поздравляю те-