Сибирские огни, 1951, № 4
— Да, знаю, знаю ...— отмахнулась сестра.:— Пишите свою записочку. Записка получилась из одних поздрав лений, в неё никак не удалось вписать ни одного лишнего слова. «Поздравляем тебя, Гавриил Семёнович, я, Дмитрий Голдобин, Александр Лукин, Юрий Саеног от имени всех твоих уче ников, от имени шахты... и» — Голдобин хотел написать: «и от имени всех проф союзных и общественных организаций», но для этого явно не хватало полномочий, п пришлось ограничиться шахтой и быв шими учениками. Расписались по очереди. — А дальше курс — на дежурный ма газин! — распорядился Дмитрий, когда они вышли из больницы. Дежурный магазин уже закрывали, но кто же мог устоять под напором трёх мо лодых шахтёров? Из магазина шагали порядочно обреме нённые покупками. Самое деликатное нёс Дмитрий: три десятка яиц, масло, консер вированное какао, сахар и полученную в магазине «под честно© слово» железную банку из-под мороженого. Стряпню затея ли явно не глядя па ночь. Саеног с Лу киным опять-таки не могли остаться в стороне — они были буквально заворожены кулинарными замыслами Дмитрия. Мечту о мороженом собственного изготовления Голдобин лелеял давно, но всё мешали об стоятельства или просто отсутствие подхо дящих поводов. А тут, как нарочно, день завтра с утра выходной, на душе безоб лачно, хочется разговаривать не умолкая, слушать не уставая, и разве плохо для этого повозиться на своей холостяцкой кухне. Кухню молодёжного общежития сразу и оккупировали, благо, к этому времени она была совершенно свободна. Позвали на по мощь дежурную по коридору — «растороп ную молодящуюся особу», как её давнень-. ко прозвал Голдобин. «Молодящаяся особа» оказалась действительно женщиной рас торопной и меньше чем в полчаса доста ла ведро льда, «только прошлогодний...» — сказала она смущённо. Гуся поставили жарить в духовку на огромной чугунной сковороде, массу для мороженого изготовили, вылили в железную банку, банку в вед ро— и закрутилась мельница. На самом деле, хорошо так часа в четы ре ночи не спать! Это уже и не ночь, но ещё и но утро, а что-то среднее. Огром ный трёхэтажный дом спит, из многих де сятков окон светятся всего два-три, и из них одно твоё, — это ты не спишь, ты думаешь, печалуешьея, мечтаешь, ты весь над ночью, весь устремлён навстречу He ll Й отвратимо наступающему утру. Наступит утро, и знакомый голос в репродукторе скажет: «Говорит Москва! С добрым ут ром, товарищи. Передаём последние изве стия...» А Митеньке иногда казалось, что Мо сква должна не так начинать свои утрен ние передачи, свои последние известия. Ведь известня-то о такой огромной, о- та кой родной жизни, творимой на каждом шагу, каждую минуту, — известия о мо- .яодости целого мира. Хотелось, чтоб они каждое утро начинались по-разному, что бы Москва говорила примерно так: «Дорогие товарищи! Сегодняшний день, 26 сентября, начался на восточных рубе жах нашей Родипы ещё вчера в двадцать два часа двадцать восемь минут по мо сковскому времени. В двадцать два часа двадцать восемь минут, поднялось солнце над далёкой Курильской грядой, и вместе с первыми его лучами в тихую бухту ры боловецкого колхоза имени Сталина вер нулся артельный флот с богатым уловом. Мы только что разговаривали по радиоте лефону с председателем правления колхо за товарищем Никитиным. Слушайте его рассказ о событиях в колхозе за вчераш ний день и плапах на сегодня...» Товарищ Никитин рассказывает, какая удивительно тихая, ласковая погода, стоит в конце сентября на море, сколько за последнюю декаду было выловлено перво сортной рыбы, что сегодня состоится от крытие детских яслей, а на будущей не деле — колхозного клуба па двести пять десят мест. Товарищ Никитин, заметно волнуясь, передаёт сыновний привет Боль шой родимой земле. И опять Москва: «Бежит солнечный свет по морским просторам, плещутся на свежем ветру вымпелы многочисленных судов, и вот уже осенним багрянцем вспыхивают вер шины первых прибрежных сопок, всё дальше на запад, в сердцу нашей Роди ны — Москве летит солнечный свет... Ки лометр за километром просыпается наша земля. Мы с вами в Кузбассе. Вчера здесь было получено -сообщение о награждении Президиумом Верховного Со вета СССР большой группы горняков за самоотверженный стахановский труд, за неустанное внедрение новаторских методов работы. Звание Героя Социалистического Труда присвоено, в числе других, и молодо му врубмашинисту стахановцу шахты «Капитальная» Михаилу Зотычу Черепа нову. Мы вызываем по телефону товарища Черепанова, послушайте наш разговор...» Митенька внезапно умолкает, так как в
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2