Сибирские огни, 1951, № 3

дочери. Видно, она ещё хорошо помнила прежнюю'кличку подкидыша: «Заборов». Фёдор, наскоро распрощавшись с Зи­ наидой Петровной, уехал. Раза два он по­ лучал от неё письма, в которых однако не было ни малейшего намёка на любовь. Несколько раз она забегала к нему на квартиру в Москве, но говорила попреж- нему сдержанно, только как со знако­ мым,— не больше. Посидит часок и уйдёт. А он в душе и этому был рад. Москву он полюбил, завод стал ему родным домом. А потом о нём заговорили в заводской газе­ те как о стахановце. Забаров же стано­ вился всё более задумчив и молчалив. Именно тогда на его лбу -легли эти напря­ жённые складки. Его редко видели в ки­ но, на гулянках. О причине догадывались немногие: Фёдор учился. Его маленькая комната была завалена книгами. Каждую ночь он читал техническую литературу— хотел стать инженером. Часто к нему приходил парторг цеха и помогал в учёбе. Утром, умывшись и немного перекусив, Фёдор опешил на завод. Тысячи разного­ лосых гудков плыли над столицей. Но он легко узнавал торжествующий голос свое­ го гиганта. Однажды в заводских воротах его встре­ тила новость: начальником цеха к ним был назначен новый молодой инженер... Зинаида Петровна Волгушева. Фёдор в за­ мешательстве остановился, ещё не зная, как отнестись к этому событию. В конце концов он решил, что всё это произошло по чистой случайности: не из-за него же, в самом деле, она попросилась на этот за­ вод!.. Через полчаса, при встрече с ним, она так и оказала: — Я ещё раньше, когда тебя тут не было, хотела попасть сюда. Так что ты не думай... — А я и не думало, — ответил он. — А почему ты не думаешь? — обиде­ лась она и ушла-. Он посмотрел ей вслед, пожал плечами. В тот же день он выполнил пять днев­ ных норм. «Пусть но-с-то не особенно за­ дирает. Инженер!» А она и не задирала нос. Чаще всех подходила к его рабочему месту. Один раз, не выдержав, спросила: — Так ты не доволен моим приходом в цех? — Доволен. — А почему ты доволен? — Ну, вот... опять. Кто же спрашива­ ет об этом? И снова, обиженная, она ушла от него. Забаров шумно -вздохнул. Надо было бы ему объясниться с девушкой как следует, но не решался. Не знал он точно, как от­ несётся Зинаида Петровна к его призна­ нию. Когда она в следующий раз подошла к нему, Фёдор, хмурясь и краснея, загово­ рил быстро и сбивчиво: — Вот что, Зина... Давай обсудим это. — Это ты о чём? — вспыхнув, она резко повернулась и, не оглядываясь, пошла от станка. Началась война. Фёдор на третий же день ушёл на фронт. С Зиной -он даже не простился. «Для чего её видеть,— думал он,— -не любит ведь. Теперь-то уж это ясно. Просто так — знакомые». Правда, через две недели он получил от неё пись­ мо. Но в нём опять никакого -намёка на любовь. Деловое письмо о заводе, об ос­ тавшихся на -нём товарищах Фёдора. За­ чем только она пишет ему о них? Будто сами не могут написать. Забаров так ей и ответил. А она в следующем письме его -спросила: о к-ом же ей писать? О се­ бе? Так это ему неинтересно... Что она — смеётся? О ком же ему хо­ чется знать больше всего на свете, как не о ней?! Об этом он хотел написать ей не­ медленно. Но когда взял карандаш, вдруг передумал, будто напугавшись чего-то. По­ сле этого ещё несколько раз собирался написать ей о своём большом чувстве, но так и не решился. Она между прочим писала: «Говорила ж-e я тебе, что мой рассказ о моей -особе будет для тебя неинтересен. Так оно и есть. Ты даже писать перестал». А как -он будет писать ей? Любит её. А -она?.. Забаров хорошо помнил, как Зи­ наида убежала от него, когда он попытал­ ся объясниться. Нет, не будет он ей пи­ сать, ни за что не будет!.. — И сейчас не пишете? — спросил Гунько, хитро посматривая на Забарова. — Нет. Забаров лежал на дне оврага, вверх ли­ цом, в расстёгнутой и порванной во мно­ гих местах -гимнастёрке. На вол-осатой его груди -проступало татуированное изобра­ жение орла, державшего в когтях какую- то жертву. После -этой исповеди Фёдор здо­ рово изменялся: в глазах оттепель, сосре­ доточенность -сменилась глубокой и тихой задумчивостью. Даже складок на лбу ста­ ло ..как будто меньше. Темнорусые мягкие волосы, откинутые назад, рассыпались по земле. — 'Слушай, Фёдор,— надевая на план­ шет резиновое кольцо, обратился к Забаро-