Сибирские огни, 1951, № 3

светлая и весёлая, как всегда!.. А потом, на фронте, я ведь встретила тебя, Аким... Он стал порывисто целовать её руки, радуясь и одновременно удивляясь тому, какое большое, чистое сердце у этой хруп­ кой девушки,— в эту минуту Акиму ка­ залось, что счастливее его никого нет на свете. Не заметили, как подкрался вечер. — Чудесная ты моя!.. Она, счастливая, смотрела на него. Аким взглянул на часы и стал соби­ раться. — Куда ты? — испугалась Наташа. И в этом её испуге было .столько искренно­ сти и любви, что он в нерешительности за­ думался. — Останься до утра. Ведь тебе разре­ шил командир... — сказала она тихо. — Но... Наташа... — 1 Останься, Аким,— уже не просила, а приказывала она. Он взял её за узенькие, чуть вздраги­ вающие плечи, потом решительно сбросил с себя вещевой мешок. Рано утром она задержала его на крыльце. — А что, если...— тихо оказала она, краснея. Он понял её и тоже покраснел. — Тогда ты поедешь домой, Наташа... Он хотел сказать, что она унесёт и его частицу с собой, но застеснялся, легонько снял со своих плеч её тёплые маленькие руки, взволнованно-счастливый, прогово­ рил: — До свиданья, Наташа!.. Любимая!.. ...Ехал на попутной машине. Думал о Наташе, о своих боевых друзьях. Как от­ несутся они к её приходу?.. Не причинит ли он им боль? И будет ли он сам счаст­ лив, когда такого счастья лишены дру­ гие?.. • 4 Через три дня Наташа была уже в раз- ведроте. Устроил это через штаб армии майор Васильев. Он же и привёл Наташу к разведчикам. — Вот ваш доктор, Наталья Петровна Голубева,— представил он её бойцам. — По части санитарии обращаться к ней и слушаться только её. Не грубить. Иначе заберу обратно. Пока майор говорил, Наташа бойко смо­ трела на солдат, не скрывавших своего лю­ бопытства. Акима в роте не было. Он ещё с утра ушёл с лейтенантом Марченко на НП генерала получать какую-то задачу. Наташа смотрела на бойцов, искала гла­ зами Акима. Это, конечно, заметил Сенька. Не отличаясь особым тактом, он громк® сказал: — Аким скоро вернётся. Девушка вспыхнула и сразу же загово­ рила о чём-то с майором. Она решила приступить к делу немед­ ленно. Вместе с Васильевым сходила к начсандиву, попросила у него санитарную сумку. Тот дал ей записку, и Наташа по­ бежала в медсанбат. Там ей выдали всё, что полагалось для первой медицинской помощи раненым и больным. Когда Наташа вернулась в роту, здесь уже всё сверкало чистотой. Лица разведчи­ ков румянились от холодной воды, сапоги у всех были начищены до сияния, подбо­ родки тщательнейшим образом выбриты, а на гимнастёрках красовались боевые орде­ на и медали. Двор, в котором размещалась рота, был чисто подметён. Под крышей сарая белел поварской халат Михаила Ла­ чуги. За плетнём запоздавший Кузьмич чистил скребницей своих лошадей. На за­ дах дымилась железная бочка — это, поль­ зуясь небольшой передышкой, Пинчук ре­ шил пропарить солдатское бельё. Сам стар­ шина стоял у крыльца хаты; солидно по­ тягивая трубку, многозначительно пригла­ живал книзу свои казачьи усы. Он вы­ шел из хаты только затем, чтобы посмо­ треть, какое впечатление произведёт на де­ вушку наведённая по его распоряжению чистота. Наташа действительно сильно удивилась, она восторженно осматривала бойцов и хозяйство Пинчука. Она догады­ валась, что всё это произошло в связи с её появлением в роте, и была рада этому. — Где мне увидеть старшину? — обра­ тилась Наташа к Пинчуку. — Я старшина. Що треба? — спросил Пётр (из-за его плеча выглядывало плу­ товатое лицо Ванина). — Я санинструктор, мне надо комнату. Помещение... вот для этого,— Наташа при­ подняла в руках большую брезентовую сумку с яркокрасным крестом на боку. — Пидемо за мною, товарищ... — Голубева,— подсказала Наташа. Они вошли в соседний маленький и, очевидно, давно оставленный хозяевами до­ мик; там уже орудовала какая-то бабка, протирая мокрой тряпкой окна. — Оце для вас. — Спасибо, товарищ сержант. — Що ще от меня треба? — Я слышала, в роте много раненых. Пусть сейчас же идут ко мне на перевяз­ ку. Только по одному.