Сибирские огни, 1951, № 3

прягая лошадей, Кузьмил заметил, что од­ на из них, с обрубленным ухом, его лю­ бимица, понуро опустила длинную краси­ вую морду и, против обыкновения, не под­ няла её, когда он снимал хомут. Испу­ гавшись, Кузьмич обежал кругом кобылицы и только теперь увидел рану на её задней ноге. Осколок снаряда разворотил ляжку. — Маруська, милушка ты моя... Как же это... а? Что же ты молчала, красави­ ца моя одноухая, глупая ты моя?..— шеп­ тал ей в горячие ноздри Кузьмич. Старик нервно кусал левый ус, растерянно раз­ водя руками. — Якого ж биса ты стоишь? — при­ крикнул на него Пинчук, поглаживая свой голый, бритый череп.— Ветеринара зови!.. Дивизионный ветпункт находился неда­ леко, и через полчаса, сопровождаемый Кузьмичём, оттуда явился старшина-вет­ фельдшер. Осмотрев раненную лошадь, он тотчас же приступил к делу. Кузьмич сто­ ял рядом и изо всех сил старался разжа­ лобить «доктора», как он льстиво называл ветфельдшера: — Вы только подумайте, товарищ док­ тор, — дышал беззубым ртом Кузьмич в фельдшерское ухо, — ведь слово дал я своему председателю колхоза сохранить и в целости доставить обратно же... А тут такое несчастье!.. Человек вы, стало быть, учёный, коль за этакое ремесло' взялись. Помогите, век буду в благодар­ ностях... И «доктор», в звании старшины вете­ ринарной службы, отвечал точь-в-точь, как чеховский Курятин из «Хирургии» несчастному дьячку Вонмигласову: — Дела эти, старик, нам знакомые. Пустяки это... Мы — мигом! Маруська своим жёстким хвостом боль­ но хлестнула по лицу нагнувшегося к её ноге ветеринара. — Тпру! Ты, безухая!.. А ты что рот разипул?! — рассердился лекарь. — А что я могу с ней поделать... слеп­ ни одолевают... гнус по-нашему, по-си­ бирски... — робко оправдывался Кузьмич. — Подержи хвост! Кузьмич послушно исполнил приказа­ ние. С его помощью ветфельдшер промыл рану, зашил её и туго перевязал бин­ том. — Ну, вот и всё — сказал он, разги­ баясь. — Завтра на ветпункт приведёшь. — Что вы, что вы, товарищ старши­ на... товарищ доктор! — взмолился Кузь­ мич.— Да я сам её выхожу! — Ну, смотри, — примирительно ска­ зал фельдшер. Между ними завязалась не­ торопливая беседа. — Конюхом, значит, был?.. — Конюхом, — ответил Кузьмич, ог­ лядываясь вокруг, нет ли поблизости Пин­ чука. Но вместо старшины он заметил бе­ гущую девушку. — Какую-то девчонку сюда нелегкая несёт,— сказал он не то себе, не то своему собеседнику. — Никак. Верка с почты?.. Так и есть — она, кур­ носая. И зачем бы ей?.. Бойкая, краснощёкая, она подбежала к Кузьмичу и, волнуясь, спросила: — Иван Кузьмич, все... вернулись? — Это ты о ком? — Разведчики ваши?.. — Вернулись. — Все?! — большие карие глаза де­ вушки умоляюще смотрели на Кузьмича. — Как будто, все... — Точно? Иван Кузьмич, точно? Ива» Куз... — ^апнувшись на последнем слове, она повернулась и быстро побежала прочь, мелькая брезентовыми сапожками. Кузьмич в недоумении оглянулся во­ круг: у входа в землянку, широко и не­ брежно расставив ноги, стоял Сенька Ва­ нин. — Ах, вон оно что, — вздохнул Кузь­ мич и пояснил ветфельдшеру: — Любовь, стало быть... Так-то! И война нипочём. Вот она, молодость, что делает, язви ее корень!.. Мимо, будто не замечая их, независи­ мой, валкой походкой прошёл Сенька. — К ней... — без труда заключил Кузьмич и опять вздохнул: — Хорошие хлопцы, я вам скажу! Им бы жить да жить. Советская власть выпестовала их, по и избаловала сильно, — Кузьмич не­ ожиданно обиделся, закусил ус. — Вот идёт, шкет этакий, мимо и даже не по- здравствуется. Нуль внимания!.. А того не может понять, что его ещё и на свете не было, а я уж эту самую советскую власть защищал, кровь проливал за неё... •— го­ лос его задрожал, оборвался, глаза быстро покраснели. — Ну, п их черёд пришёл, — сказал ветфельдшер. — Черёд-то черёд. Это всё так, — как бы согласился Кузьмич. — Да ить и мы опять с ними. Это, почитай, для меня уж: третья большая война... Старик умолк, пошарил в кармане, и в его руках появилась маленькая шка­ тулка. — Супруга моя, — вынул он пожел­ тевшую фотографию. — Уж больно молода! — удивился ве­ теринар. — Жива-здорова?