Сибирские огни, 1951, № 3

свой блиндаж. Там он упал на койку, опять закрыл глаза — вернее, они сами закрылись,— и открыть их уже не мог до самого утра, до тех пор, пока не раздался первый немецкий артиллерийский залп. Наскоро позавтракав, бодрый и свежий, он вновь поднялся на наблюдательный пункт и встал на прежнем месте, немного рас­ ставив ноги, как командир корабля па своем капитанском мостике во время шторма. Вчерашнее начиналось снова. 6 Наутро в медсанбате Фетисову сделали операцию п обессиленного принесли в палату. Там уже лежало несколько тяже­ ло раненных в голову бойцов. Забинто­ ванные белоснежной марлей, они лежали тихие и смиренные. В палатку вошла се­ стра. Она стала читать сводку #овинформ- бюро. «...До полка немецкой пехоты и 30 танков атаковали позиции, которые обо­ ронял батальон, где командиром гвардии капитан товарищ Бельгии...» — Читай, сестрица, читай... Это ж о нашем батальоне сказано!..— попросил один из бойцов, чуть приподняв голову. «...В течение 12 часов гвардейцы от­ ражали атаки гитлеровцев. Потеряв 15 танков и свыше 500 солдат и офицеров, противник был вынужден отступить». Забинтованная голова приподнялась ещё выше. Из-под марли топорщились прокуренные усы. Бледные, бескровные губы вздрагивали. Солдат застонал. — Сестричка... а нельзя ли ещё раз зачитать то место... Ведь ни о ком не за­ были!.. Всех вспомнили и заметили... И нашего комбата и всех... — Товарищ Сталин, вишь, дал такой приказ, чтоб, значит, никого не забыть,— ■раздалось с соседней койки. — А где ж теперь он... комбат-то наш... товарищ Бельгии? — еле слышно спросил третий. — Убит ваш командир — сказала де­ вушка. Три белые головы упали на подушки. В палатке стало тихо. Только листья шу­ мели за дверью, да где-то далеко гудел бой. Девушка не уходила. Через некоторое время один из раненых спросил: — Сестричка..; а как же фашисты, не прошли?.. — Не прошли,— ответила сестра.— Захлебнулись! — И пе пройдут! Совсем подавятся!— сказал тот же солдат убеждённо.— Я так смотрю. После этих боев немцы уж боль­ ше не будут думать о наступлении. На­ счет обороны больше... — О чём же им теперь думать?.. Ошибся Гитлер в своей стратегии. Сорок третий год за сорок первый принял... — Вот и поплатился! — Ещё не так поплатится!..— над одеялом поднялся чей-то кулак. — Пока обещают помочь вторым фронтом, мы вра­ га сами перемолотим. — Перемолотим его тут, а потом сами в наступление двинемся и погоним так, что не остановишь!— вдруг глухо прого­ ворил солдат, у которого ни глаз, ни рта не было видно — вся голова забинтована. Помолчал и не спеша, как давно выно­ шенное, высказал:— В этом теперь и со­ стоит сталинская стратегия! — очевидно, солдату понравилось не совсем понятное, но веское слово: «стратегия». Фетисов молчал: ему нельзя было гово­ рить, и это для него было тяжелее всего. Он заскрипел зубами и глухо простонал. ■Замолчали и остальные. Будто всё, что нужно было сказать, уже сказано; и ито­ ги подведены. 7 Ночь была беспокойной, тревожной. Не­ бо бороздили бессонные «короли воздуха»— «У-2», на Харьков, Белгород и дальше плыли невидимые тяжёлые бомбардиров­ щики. Землю давил густой, ровный гул их моторов. У Красной поляны щёл бой с прорвавшейся группой немцев. Оттуда слышались выстрелы танковых пушек и противотанковых орудий; лёгкий ветерок добрасывал сюда надрывный кашель не­ мецких пулемётов, который сплетался с отчётливым ответным рокотом «макси­ мов». Звонко ахали тяжёлые миномёты; стучали бронебойки, заботливо работали бесстрашные и злые «сорокопятки»; сма­ хивая с деревьев листья, сверлили воздух пудовые снаряды тяжёлых гаубиц, стояв­ ших на лесных прогалинах. В багровое от пожарищ небо попрежнему взлетали ракеты. А из леса всё тянулись и тяну­ лись, надрывно урча, грузовики, скрипе­ ли колёсами повозки. Отовсюду неслись негромкие крики шофёров, ездовых, свист бичей, звонкие удары по лошадиным кру­ пам. Пинчук с Кузьмичём всю ночь возили снаряды для артполка и возвратились к себе в роту лишь с восходом солнца. Рас­