Сибирские огни, 1951, № 3

— На сегодня — да. Правее, говорят, не­ мец потеснил паших, а тут — нет. Вот ведём пленных. It генералу. Гитлеровцы образца 1943 года. Полюбуйтесь! Разведчики присоединились к артилле­ ристам, помогли им вновь перевязать ра­ неных. И только после того, как раненые немного успокоились, Гунько приблизился к немцам. — Ком... ком!.. Шнель, говорю! — Ва­ нин подтолкнул вперёд пленных немцев. Гитлеровцы затравленно озирались, по­ слушно исполняя сенышны приказания. — Только трёх живых и нашли. А ос­ тальные все дохлые, — сообщил Ванин. Гунъко долго, молча, сверлил глазами стоявшего впереди немца и вдруг размах­ нулся, чтобы ударить его, но тут же опу­ стил руку: бить беззащитного врага— .не­ велико геройство. — Аким! — позвал Сенька своего дру­ га. — У меня для тебя подарок есть, — и, порывшись в кармане, он вынул оттуда очки с блестящей золотой оправой. — Получай, друже, да благодари своего вер­ ного приятеля, Семёна Прокофьича. Я вон у того, который без пилотки, одолжил... Аким внимательно посмотрел на Сеньку, повертел очки в руках, похвалил их и вернул пемцу. — Вот сердобольная душа!.. Для тебя же старался. Ведь евои-то ты потерял, а без очков, поди, ни черта не видишь! — набросился на него Ванин. — Попался бы ты им!.. — Так мы ж не фашисты. Мы — совет­ ские солдаты, — возразил Аким. Не знал он, какую великую обиду причинил Сень­ ке, отказавшись от его подарка. — Их атому учили — грабить, терзать... Такая у них война... Если б в Германии у вла­ сти были честные руководители, может, из немцев вышли бы, собственно, настоя­ щие люди! Как ты этого не можешь по­ нять, Семён!... — Не фашисты мы — это да... — бор­ мотал4Ванин. По кругом него лежали убитые бойцы из батареи Гунько, все они полегли от рук немцев, и горячее .сеныпгао сердце требовало мщения. Сеньку возмущали рас­ судительные, спокойные объяснения Аки­ ма. Шахаев подошёл к Ванину, положил свою руку на его плечо, тихо, убеждённо сказал: — А ты, Семён, не горячись. Подумай над словами Акима. Правильно он сказал. Вот смотри, старший лейтенант Гунько и тот не смог ударить пленного. А сколь­ ко он потерял сегодня своих товарищей! Нельзя нам этого делать, Семён. Пойми! Семёну хотелось возразить, но не в его силах было спорить с парторгом. Он вдруг подошёл к немецкому солдату, который благодарно и заискивающе посматривал на высокого и худого русского бойца, вер­ нувшего ему очки. Сенька сощурил свои кошачьи глаза, злые зрачки сузились. — Ви гейц? — Вас, вас? — Ви гейц?.. Оглох с перепугу-то!.. Еак дела, спрашиваю? — Шлехт, — наконец поняв, выдохнул' немец. — Вполне согласен, — с удовольствием подтвердил Сенька. — Дела ваши дейст­ вительно шлехтовые. Одним словом — ка­ пут! — Еапут, капут! — хором забормота­ ли немцы, услышав самые популярные у них сейчас слова: «Гитлер капут». — Благодарим за полезные сведения! — и, сплюнув, Ванин отошёл от пленных. Гунько неплохо говорил по-немецки. — Много русских побил? — обратился он к «сенькину» фрицу. Тот вздрогнул, губы его мелко затряс­ лись. Глаза забегали. — Я не убивал русских... Я — сани­ тар. У меня даже винтовки не было... А вот Эрих убивал, много убивал, —■зато­ ропился немец, показывая на побледнев­ шего солдата. — И Ганс убивал... Они — автоматчики. Гунько задумчиво и даже с какой-то глубокой грустью смотрел на немецких солдат. Его отвлёк прибежавший на бата­ рею посыльный от командира дивизиона. — Сведения, что ли, требуют? — уста­ ло спросил Гунько. — Так точно, товарищ старший лейте­ нант. О боевом и численном... — По всей форме? — Так точ... — перехватив ирониче­ ский взгляд офицера, посыльный замял­ ся. — В общем сводку о потерях майор требует... Начальник-то штаба убитый... Снаряд в блиндаж угодил... Гунько не удивился печальной ново­ сти: многих не стало в этот день. — Ну, что ж... Вот гляди... — он об­ вёл глазами место, где ещё утром стояла целой и невредимой его батарея. — Ору­ дий ни одного, из людей двое здоровых, десять раненых. Вот ещё один пехотинец к нам присоединился. Остальные убитые. Так и доложи. А писать мне не на чем. Да и писаря вместе с бумагами завалило, •— Гунько показал на глубокую воронку, из которой торчало несколько расщеплен­ ных осколками брёвен.