Сибирские огни, 1951, № 3

Увлечённые боем, артиллеристы не слы­ шали, как, сверля воздух, летел из-за ре­ ки тяжёлый снаряд, отсчитывая послед­ ние секунды жизни последнего орудия. Взрыв страшной силы встряхнул воздух. Оглушённый, Гунько, — «во время взрыва он оказался в окопе, — очнулся, вскочил на ноги. Посмотрел вперёд: на поле дого­ рали немецкие танки. Некоторые маши­ ны, уцелевшие от огня артиллерии, про­ должали двигаться вперёд. И как раз в этот момент Гунько увидел лавину совет­ ских машин, с глухим урчанием вырвав­ шихся из рощи. Некоторые танки тащили на себе верхушки сосен, которыми, дол­ жно быть, были до этого замаскированы. Потрясённый гибелью последней пуш­ ки, Гунько даже не смог рассмотреть стремительной, разящей атаки советских танкистов. До него отовсюду доносились стоны раненых, полузасыпанных землёй. Вместе е уцелевшими наводчиком Печки- ным и пехотинцем Гунько подходил к каждому, помогал, как мог, он пристально всматривался в лица товарищей. Вот этот, что вцепился в свои пепельные волосы и облизывает окровавленные губы,— коман­ дир третьего орудия сержант Яблоков, из Пугачёва, вчера ещё читал своим солда­ там письмо от жены и радовался, что- она заочно кончает институт. А вот тот, без­ дыханный, с красивыми белыми зубами, москвич, замковый первого расчёта ефрей­ тор Рябов — лучший запевала в батарее и мастер делать цветные мундштуки, ка­ жется, единственный сын у матери, — он должен был на днях отправиться в воен­ ное училище. Рядом с ним, запрокинув назад голову, лежит подносчик красноар­ меец Дяпин, — этот из-под Воронежа, тракторист, неутомимый балагур, мастер на анекдоты, ему постоянно влетало от командиров за озорство, — мечтал после войны попасть в институт механизации сельского хозяйства и потом изобрести но­ вый трактор, так как существующие счи­ тал несовершенными и неэкономичными. Неподалёку от Лялина, будто заснули в обнимку, два молоденьких офицера — командиры взводов; «Будущие академи­ ки», — как называл их Гунько. Так, вглядываясь в лица убитых и ра­ неных, Гунько вспоминал всё, что знал о них, и ему не верилось, что это действи­ тельность, а пе кошмарный сон. Ещё не­ сколько часов тому назад эти люди, не­ подвижно лежащие сейчас на земле, были живы и невредимы: писали письма, хло­ потали у орудий, поправляли окопы и блиндажи, спорили, мечтали. Это были подчинённые ему бойцы и офицеры; он иногда покрикивал на них, иногда хва­ лил, с ними проводил долгие фронтовые будни; эти люди были для него дороже к ближе, роднее всего на свете. И вот те­ перь многих из них нет. Никто и никогда больше не услышит их голосов... Между тем из-за Шибекинского леса всё выплывали и выплывали караваны наших штурмовиков. «Сколько же длится этот бой?» — по­ думал Гунько, заметив, что солнце кло­ нится уже к реке. II вдруг, осознав об­ становку, торжествующе закричал: — А ведь немцы-то не прошли! Не прошли! Не прошли!.. — повторял он, неожиданно шняв, какой великий смысл заложен для него и. для всей страны в' этой короткой фразе: — Не нрошли!... Гунько посмотрел на свою батарею,- точнее, на то, что осталось от неё— раз­ битые орудия, раненых и мёртвых бойцов, разрушенные окопы, и обессиленный опу­ стился на землю, закрыв голову руками. — Что с вами, товарищ старший лейте­ нант? — услышал он густой, низкий го­ лос. Гунько приподнял голову и увидел За- барова. А по траншее в изодранных маск­ халатах один за другим тянулись осталь­ ные разведчики. Они вели пленных. Гунь­ ко хорошо знал Забарова. Фёдор вместе с Марченко не раз бывал на батарее. — Вот видите, что случилось... — как бы извиняясь, сказал Гунько и торопливо растёр горячей ладонью слёзы на своих смуглых и грязных щеках. — Да, невёселая картина... — согла­ сился Забаров. — А это — ваши? — и1 он кивнул в сторону догоравших немец­ ких танков, надеясь хоть чем-нибудь ободрить старшего лейтенанта. Кажется, наши. А впрочем — не знаю... Тут все поработали. Да это и не так важно. Аким, — он был сейчас задумчивый и тихий, — помог Гунько подняться и по­ смотрел на него заблестевшими вдруг гла­ зами — вот так когда-то глядел он на сержанта Фетисова, колдовавшего в своем блиндаже над миной. Акиму вдруг захоте­ лось крепко обнять лейтенанта. Губы раз­ ведчика шевелились. Казалось, с них вот- вот сорвутся взволнованные, несвязные слова. Но Аким промолчал и отошёл в сторону. — А где вы пропадали? —- спросил Гунько. — Отбивались от фашистов, — отве­ тил Забаров. — Ну и как, отбились?