Сибирские огни, 1951, № 2

ши принял их и поблагодарил за по­ мощь. Когда Максименко прилетел в Буда­ пешт, его чемодан с кельмами еле до­ несли два дюжих носильщика. Сейчас он уезжал налегке, раздарив свой груз на стройках Венгрии. Он оставил там и часть себя — свой труд и три бригады каменщиков имени Максименко. По этим бригадам равнялись другие. На вокзал было ещё рано, и Макси­ менко поехал по городу, который он так полюбил за эти стремительные недолгие недели. Вот район Чепель, Красный Че- пель, как его называют. Здесь зарожда­ лась коммунистическая партия венгер­ ского народа, здесь начинали наши вой­ ска бои за освобождение Будапешта от гитлеровцев, здесь и Максименко всту­ пил в первый бой за социалистические темпы работы. Это было на заводе име­ ни Ракоши. С тех пор прошло больше двух месяцев, а Максименко не удалось даже мельком заглянуть сюда. И сейчас он не узнал район — так много произо­ шло здесь изменений. Он вспомнил старые фотографии этих мест — довоен­ ные и другие, снятые с тех же точек после войны: страшно было смотреть. Сейчас всё возрождалось и отстраива­ лось лучше, чем. было раньше, и народ видел это. Народ видел, что всюду, куда бы ни приходили коммунисты, чего бы ни касались их верные руки, — всё становилось лучше, чем было до того, а самое главное — рядом появлялось столько нового, что старое подчас ока­ зывалось маленьким и чуточку жалким. Вот вырос и завод имени Ракоши. В цехе, который строил Максименко, те­ перь шёл монтаж производственного оборудования, и скоро явится директор с ножницами и разрежет у входа в цех красную ленточку, и народ вспомнит, что величайшая держава мира помогла ускорить строительство и этого цеха. В груди Максименко как-то в одну точку собралось чувство восторга от мысли, что он — строитель. Это чувство он всегда испытывал, глядя на возведённые им здания. Максименко последний раз посмотрел на громады цехов и поехал на вокзал. До отхода поезда оставалось несколь­ ко минут. С трудом пробравшись в ва­ гон, Максименко подошёл к широкому екну в коридоре. Весь перрон был за­ бит людьми. Стоял ровный мощный гул, какой всегда бывает при больших ско­ плениях людей. Максименко увидел сво­ их учеников. Они размахивали шляпа­ ми, кепками, что-то кричали ему. Вдруг ввысь взлетело слово, знако­ мое всему миру. Человек р толпе повто­ рял его, выкрикивая по слогам. Вот и другие подхватили это слово, оно зву­ чало всё ярче, всё настойчивее. Через> мгновение все люди, стоявшие перед по­ ездом, повторяли радостно и отчётливо: «Эль-ен Ста-лин!»,— «Да здравствует Сталин!» и это звучало, как благодар- •ность, как выражение беспредельного восторга и счастья, как призыв. Любимое имя вызвало мысли о Роди­ не, и Максименко вдруг понял — до че­ го же он соскучился! Иногда человек работает очень много, не чувствуя уста­ лости. Это бывает, когда весь целиком захвачен любимым делом, когда особен­ но важна задача. Но как только работа окончена и прошло напряжение — уста­ лость сразу сваливается на плечи всей своей тяжестью, и становится от этого особенно невыносимой. Похожее на это было и сейчас. Чем дальше становился Будапешт, тем острее испытывал Максименко... ■— нет, не усталость, а какое-то новое для него чувство, которое ему нелегко было назвать, потому что он впервые его ис­ пытывал. Это было, скорее всего, чувство разлуки с родным небом, с родным до­ мом. Первый раз в жизни он целых семьдесят пять дней не был дома! (В понятие «дом» входило всё, что он оставил за нашей границей — и лепет младшего сына, и необъятную степь Ку- лунды, и мавзолей, и высотные- здания Москвы, и родное село, в котором он не был лет двадцать, — всё, что так ис­ черпывающе вбирает в себя большое и горячее слово Родина). Это чувство разлуки уже появлялось, когда окончи­ лась командировка в Будапешт. Но по­ том опять были новые стройки, новые ученики, работа снова захватила его, и Максименко на время перестал страдать от разлуки, не забывая о ней. Сейчас же он весь оказался во власти этого чувства. Оно было теперь настолько сильным, что Максименко удивлённо спросил самого себя — как он мог вы­ держать эти семьдесят пять дней? Ответ пришёл сразу — он и в Вен­ грии дышал воздухом социализма. Он не был среди чужих. Родные, близкие, хорошие люди окружали его, и с ними было легко и радостно. И потом — ни­ когда ещё не получал он такого важного и ответственного поручения, как только что им выполненное.