Сибирские огни, 1951, № 2

приветствую и поздравляю вас с днем 1 Мая!» Старуха ахнула и радостно перекрести­ лась. Дед прочел еще: «Близится время, когда Красная Ар­ мия... сломает хребет фашистскому зверю!» Тут он пе выдержал и громко повто­ рил: — Слышишь, старая: «Сломаемхребет фашистскому зверю!» Бабка испугалась и закрыла ему рот ладонью. — Бог с тобой, услыхать могут... До печи Силантий обошел с листовкой всех знакомых в селе, пробрался даже в лес, к партизанам, а когда возвращался обратно, родная лачуга показалась ему и светлее и уютнее, и чувствовал он себя моложе лет на двадцать. У калитки встретила старуха: — Ребята вернулись!.. — сияя до­ брыми глазами, сообщила она. Обрадованный дед заковылял в хату. — А где ж те двое?— вдруг’встрево­ жился он, заметив отсутствие Уранова и Акима. — Аким скоро будет...— ответил Ша­ хаев. — А Уранов... — сержант замол­ чал. Дед понял и опустил седую, тяжелую свою голову. Потом вынул найденную ли­ стовку, молча положил ее на стол. Тесня друг друга, разведчики читали сталинский первомайский приказ. Прочли несколько раз подряд, а когда подняли головы, уви­ дел старик на смуглой щеке сержан­ та стремительно сбегавшую прозрачную каплю. — Пу что ж, мать. Кормиребят,— за­ спешил дед. Старуха засуетилась. Она торопливо выходила из хаты, лазила то в погреб, то на чердак. Собрала еду. — Ну, сынки, прошу. Чем богаты, тем п рады. Присаживайтесь,— дед указал на стол. Солдаты уселись. Пинчук разлил в ста­ каны из заветной фляги прозрачную жид­ кость. Дед первый провозгласил: — За пего... За отца нашего родного, стало быть!.. За Виссарионыча!.. В глубоком волнении чокнулись. — Дай-то ему бог здоровья! — старуха утирала углом платка покрасневшие глаза. После ужина дед надел очки и прика­ зал старухе: — Убери-ка со стола, мать, да принеси мне счеты. Бабка унесла посуду, вытерла стол и достала из-за грубки старенькие самодель­ ные счеты. Силантий тем временем извлек из кармана какие-то измусоленные бу­ мажки. — 'Садись, мать, будешь у меня за сче­ товода,— и дед разложил на столе свои.' бумажки. — Откладывай: сеялок Ростсель­ маша у Яблонового оврага, под старой копной,— одна. Отложила— одна? —- Да никак пе откладывается... Шарики действительно не хотели дви­ гаться по кривой проржавленной прово­ локе. — Дай-ка я их поправлю... Ну, вот,, теперь дело пойдет. Считай, мать. Дед называл места, где находилось при­ прятанное от фашистов колхозное добро. Говорил ои нарочно громко, чтобы слыша­ ли все бойцы. Самым любопытпым, разумеется, был Пинчук, сразу почуявший родное для не­ го дело. — Так, значит, сеялок,— важно повто­ рил старик,— у Яблонового оврага— од­ на. У Лисьих нор — еще три... Отло­ жила? Теперь — плуги. В Волчьем яру—- сразу десять. Два тракторных и восемь конных... Отложила?.. Так, мать, пойдем дальше. В Старых хуторах, в бурьяне, — пять. Ну, кажись, больше нет... Борон положи, мать, сто. Тракторов... Тут дед сделал многозначительную па­ узу и лукаво подмигнул солдатам: у нас, мол, и трактора найдутся! Только вы-то не плошайте! — А ще казав, диду, що ничего не осталось,— проговорил Пинчук. — Как тебе сказать, почти что ниче­ го... Разве столько инвентаря и машин было в нашем колхозе? Ведь он у нас первым во всем районе славился! — е гордостью закопчил старик. — Ну давай,, мать, подсчитаем лобогрейки... Силантий вновь называл балки, овраги,, гумна и иные места, обязательно имев­ шие, как это водится в сельских местно­ стях, свои названия, где хранился и уж пе в таком малом количестве колхозный инвентарь. В душе старик надеялся, что- уже этой весной село будет освобождено Красной Армией и его односельчане всем миром— колхозом выйдут на сев. — А теперь, мать, подведем итоги... Однаок с итогами вышла неувязка: баб­ киных познаний на это явно не хватало. — Вой вам Пинчук поможет, он у нас по колхозной части,— предложил отдыхав­ ший иа лежанке Сенька. Шахаев лежал на лавке. Пинчук помо­ гал старикам подсчитывать колхозное доб­ ро. Еще долго над головой сержанта гу­ дели их голоса. С помощью Пинчука ито­ га, наконец, были подведены.