Сибирские огни, 1951, № 2

в сборник поэтическая повесть удэгэй- ского писателя Джанси Кимонко «Там. где бежит Сукпай», или совершенно не­ понятно, почему не включены стихи из­ вестного нанайского поэта Акима Сама­ ра, который создал ряд несомненно та­ лантливых произведений. В-третьих, совершенно непонятно, по какому принципу дана следующая по­ следовательность народов: алтайцы, шорцы, ханты, манси, эвенки, эвены, якуты, тувинцы, буряты, хакасы. Нет никаких оснований ставить без каких-либо особых оговорок в один ряд произведения основоположника бурят­ ской литературы Хоца Намсараева и юноши, работающего в зверосовхозе на Камчатке, эвена Георгия Семёнова, поэ- та-профессионала Цыдэна Галсанова и девочки, ученицы эвенкийской школы А. Солтураевой. В кратком предисловии автор не­ сколько раз все народы Сибири и Даль­ него Востока называет «малыми наро­ дами» . Но разве можно назвать малыми народами якутов и бурят-монголов, имеющих свои автономные республики. В-четвёртых, кроме четырёх страничек предисловия, не раскрывающих специфи­ ку литературы ' народностей Сибири, сборник не имеет никаких примечаний, комментариев, сведений о том или ином авторе, ссылок на какие-либо издания. В книге нет обстоятельной вступительной статьи, а без неё, так же как и без ком­ ментариев, без сведений об авторах, не­ мыслима ни одна антология, тем более такая, которая впервые должна познако­ мить русского читателя с творчеством писателей, которые ему ещё не извест­ ны. У читателя возникает недоумение: почему включены произведения сказите­ лей только Алтая, Якутии, Бурят-Мон- голии? А разве у других народов Си­ бири их нет? Почему из 375 страниц сборника 90 страниц занимает проза якутских писателей, а прозаические произведения писателей Бурят-Монго- лии совершенно не включены? Ни из текстов сборника, ни из предисловия читатель не узнает о замечательных пьесах X. Намсараева: «Тьма», «Оракул Дамби», «Тёмная жизнь», «Старый Барбадай», «Революция», «Ключ сча­ стья» , о его рассказах: «Смуглолицый», «Хозяин и работник», «Смерть сирот», о его повестях: «Цыремпил», «Однаж­ ды ночью» , «Луч победы» . «Золотая стрела», о его романе «На утренней заре» , так же как и о романе Ж. Ту- мунова «Степь проснулась». В-пятых, серьёзный упрёк составите­ лю и издательству может быть сделан за то, что они пренебрегли самыми эле­ ментарными правилами литературоведе­ ния. Если бы составитель сделал ссыл­ ки на соответствующие издания, откуда перепечатывались произведения, то лю­ бознательный читатель мог бы проявить собственную инициативу для более глу­ бокого ознакомления с авторами опубли­ кованных произведений. Первое произведение мансийской пи­ сательницы М. П. Вахрушевой перепе­ чатано из книги «Мы — люди Севера» (как и все произведения авторов-севе- рян). Интересно было бы сообщить, что М. Вахрушева сейчас уже не дипло­ мант университета, как это говорилось в книге «Мы — люди Севера», а пре­ подаватель Института имени Герцена, блестяще защитившая университетский диплом. Что может понять читатель, ознако­ мившись с отрывками из романа «Адый- ок» алтайского писателя П. Кучияка? В оглавлении сказано, что это начало авто биографического романа. Опубликован этот роман или нет, об этом знают толь­ ко Новосибгиз и составитель, а для чи­ тателя это остаётся тайной. В 1950 году вышла в двух изданиях (в Москве и в Абакане) книжка «Поэты Хакассии». Сколько добрых и тёплых слов сказано в предисловии этого из­ дания о поэте Иване Костикове. К со­ жалению, о нём, как и обо всех поэтах Хакассии, читатель ничего не узнает из «Пламенного слова». Несмотря на серьёзные недостатки, антология, как мы уже указали в нача­ ле статьи, имеет несомненную ценность. Читая стихи якутских поэтов о сча­ стье в колхозных домах, залитых элек­ трическим светом, мы вспоминаем пись­ мо Н. Г. Чернышевского, написанное им из «холодной пустыни» своей жене: «Я присмотрелся к нищете, очень при­ смотрелся, но к виду этих людей я не могу быть холоден, от нищеты мутит и мою заскорузлую душу». Читая стихи эвенского (ламутского) поэта из Северной Якутии Кирилла Вона, мы разделяем его радость, когда он, оглядываясь, всюду замечает следы нового, счастливого, близкого и родно­ го для трудящихся эвенов. Кирилл Вона с ненавистью вспоми­ нает американского контрабандиста Бил­ ла, высасывавшего соки из простого, за­ битого, но добродушного и трудолюби­ вого эвенского народа. Кирилл Вона рад за своих братьев — чукчей и коря­ ков, хантов и манси, эвенков и долга- нов, из среды которых 10 декабря 1950 года, в день славного двадцатиле­ тия северных национальных округов, свыше двух тысяч человек были на­ граждены орденами и медалями. Читатель гордится за свою Родину, где нет разделения народов и племён на «белых» и «чёрных», где все народы спаяны в единую, монолитную братскую семью. ...В тундре кипит новая жизнь. Строится в тундре моей коммунизм!— так поют песню чукчи, освобождённые Великим Октябрём от американских