Сибирские огни, 1951, № 1

Он бранился зло и громко, привлекая внимание работавших на доме. Петя Проскурин остановился, сверху наблюдая происходящее. — Начальник нашего инженера разносит,— сказал он Егорову. — Не в ладу живут,— ответил тот.— Плохо... — Уехала наша крыша, дядя Егоров,— огорчённо промолвил ком­ сомолец. — Непонятная история, Петро. Как ты об этом думаешь? Тем временем Хазаров, истощив красноречие, иноходью подбежал к Карпову и закричал: — Хотите поставить себя в исключительное положение? За чужой счёт поживиться? — Договорённость... — Молчите! Слушайте меня. Я не позволю, чтобы они снабжали только Карпова. Н-не позволю! Я обязан думать не только о двадцать первом. Мне в октябре надо сдать дюжину! Всё! Ясно? Ошарашенный Владимир провожал его глазами. По графику чере­ пица потребуется послезавтра. По тому самому графику скоростного' сооружения двадцать первого и двадцать второго домов, который до сих пор лежит под стеклом на столе Хазарова неподписанный. Черепицы не хватит и на половину крыши... Рабочий день шёл к концу. Карпов преодолел минутное оцепенение и кинулся к дороге в город. Тоня! Тоня быстро шла навстречу чем-то встревоженная. Никогда не приходила она на Степной в рабочее время. Он встретил её словами: — Случилось что-нибудь? Девушка остановилась в нерешительности. Она не могла отды­ шаться после поспешной ходьбы. На щеках необычная бледность. — Что с тобой, Тоня? — встревожился Владимир. — Ничего. Я пришла сообщить тебе, что со щитами запоздаю. — Как?! — Не уложились в обязательство. Всё предпринято, а вог... — Но я ждать не могу! График не ждёт! Ты понимаешь, к чему это приведёт?! Категорически требую соблюдения установленных сроков! Она приготовилась ответить, но он заговорил снова. И чем резче он говорил, тем строже она сжимала губы. Наконец, она сказала: — Прошу отсрочки. И тогда Карпов бросил ей в лицо холодную, тяжёлую, как камень, фразу: —• Дешёвые у вас слова, Антонина Фёдоровна! И обязательства тоже!.. XVIII Окно открыто настежь. За окном темнота и дождь. Девушка сидит у стола, склонившись над книгой. Кулаками она подпёрла подбородок. Щёки горят. Ресницы подрагивают. Изредка де­ вушка откидывается на спинку стула и смотрит прямо перед собой. Потом она снова принимается читать, склонясь ещё ниже. В окно, сквозь частую дробь дождя, временами доносятся резкие гудки запоздалых автомобилей. Комната наполняется сырой ночной прохладой. Но девушке не хо­ лодно.