Сибирские огни, 1951, № 1

Давно ли он впервые явился в клуб, стал участником хорового и фортепианного кружков, а сегодня вечером ему предстоит выступать с сольным пением в большом концерте самодеятельности. Фёдор увлёкся. Он не слышал лёгких шагов в зале, не видел, как приоткрылся краешек занавеса. Дслго не удавался трудный, стре­ мительный переход. В пятый раз он повторял одно и то же место. — Ты безжалостен, Фёдор, не только к своим пальцам, но и к сво­ им слушателям,— услышал он знакомый голос. Оборвав игру, удивлённо обернувшись, Костюк увидел Марию Вет­ кину. Она просунула из-за занавеса голову и улыбалась одними гла­ зами. Костюк почувствовал досаду — плохо играл, а она слышала. Но в её взгляде он не встретил насмешки. Наоборот — радость! — Больше не буду! — засмеялся он весело. Веткина легко вбежала по трём ступенькам на сцену, достала из футляра скрипку. — Играй,— попросил Федор. Зазвучал знакомый мотив широкой, раздольной песни, которую поёт народ, влюблённый в свою Родину, гордящийся ею. Этот мотив звучит и во всём мире позывными радиосигналами перед словами: «Говорит Москва!». Фёдор потихоньку начал подпевать мягким баритоном. Голос креп­ чал, наливался силой. Прижимая подбородком скрипку, Маня из-под ресниц вниматель­ но смотрела в его глаза. А Фёдор совсем не любовался своим красивым голосом, он пел взволнованно и вдумчиво. Пел он, казалось, не слова, а самые мысли: Но сурово брови мы насупим, Если враг захочет нас сломать. Как невесту, Родину мы любим, Бережём, как ласковую мать! — Вот что ты должен сегодня исполнять! — воскликнула Мария, опуская скрипку. — Репертуар уже составлен... — А мы попросим переменить. Согласен, Фёдор? — Хорошо, Мария, попросим! Вечером они сидели на диване в фойе; по сторонам от них разме­ стились Карпов и Тоня. Общий разговор не клеился. Его поддержива­ ли Фёдор и Мария. Веткина заметно волновалась. Как-то пройдёт концерт? Как-то она выступит? И как споёт Фёдор? Ему разрешили переменить репертуар. Девушка чувствовала, что сегодня утром случилось что-то внешне неприметное, но важное и радостное. И теперь чувство ожидания че­ го-то ещё более значительного не покидало её. Владимир и Тоня лишь изредка вставляли фразы. Карпов думал о том, что лучше бы было не идти в клуб, что этот вечер ему до ­ зарезу нужен на другое. Он пришёл только ради Мани. По её при­ глашению. Концерт запаздывал. В фойе начались танцы. Апатичных наблюда­ телей, язвительных критиков и дежурных остряков точно вихрем раз­ метало по углам, прижало к стенам. Когда раздались звуки краковяка, Маня не вытерпела: — Идёмте! Все. Ну?