Сибирские огни, 1951, № 1

— И сажать, и подрезать, и прививки делать. — Ах, вот вы каков! — удивилась Мария и побежала по наклон­ но положенным доскам вверх к Костюку. Им обоим было недосуг, но они проговорили ещё минут пять. Оказалось, что отец Фёдора — садовод. Он вырастил лучший в Кулун- динской степи сад. — Никак не ожидала! — воскликнула Мария на прощанье. Девушка обежала всю площадку. «Придут, все комсомольцы- строители придут», — решила она. Карпова она увидела возле узкоколейки. В руках у него была ж е ­ лезная рейка-шаблон для проверки расстояния между рельсами. Владимир был одет в белую рубашку с открытым воротом и корот­ кими рукавами. Как всегда, он по-армейски подтянут, аккуратен. Лицо, шея, мускулистые руки потемнели от загара. Мягкие, светлые волосы упали на высокий лоб и рассыпались. Нос с горбинкой и плотно сж а ­ тые тонкие губы придают профилю чёткость, почти резкость. — Строим! Транс-поселковую магистраль, Маня, строим! — рас­ смеялся он. Девушка угадывала перелом, наступивший в отношении к ней у Карпова. Причиной тому, конечно, узкоколейка. Инженер сейчас же пустился в подробные объяснения. Маня слу­ шала с удовольствием, хотя многое из его рассказов уже знала. Слова у него горячие, а движения сдержанные, скупые. Так и чувствуется' сапёр, руки которого, может быть, сотни и тысячи раз держали смертоносные мины и не имели права ни разу ошибиться. — Через несколько дней всё будет готово, — блеснул Владимир рядом ровных зубов. — Задумано — сделано. Правильно! А мы в воскресенье старую часть Степного озеленим. — По тому плану? — План понравился? В жизни будет лучше. Ты придёшь помогать? И своих рабочих приведёшь? Костюк, например, обещал. — Я посажу перед каждым новым домом по жёлудю: через сотню лет будет два десятка столетних дубов, —- хотел отшутиться Карпов. Маню задела лёгкость его ответа. — Не придёшь, Владимир? — спросила она чуть дрогнувшим го­ лосом. Владимиру захотелось подзадорить девушку, как подзадорил он Петю Проскурина, спросив его: «А ты не умеешь?». — Прости, Маня, у тебя ведь родители в Ленинграде остались? — Да. — Ты здесь, в Сибири, долго собираешься работать? — Это ж е неважно! — Потянет домой, в Ленинград. —- Возможно. — Уедешь, и останутся твои зелёные насаждения. Девушка с удивлением взглянула на него: зачем ему потребовалось повторять обидные слова, только что слышанные ею от начальника ЖКО завода? — Д ля тебя останутся! Д л я Никодимова. Д ля тысяч рабочих завода! — Ты сердишься, Маня? — спросил Карпов, копируя тон, которым Веткина любила задавать этот вопрос. — А для меня в Ленинграде другие посадят. — Хорошо, хорошо, — примирительно заговорил Владимир.