Сибирские огни, 1950, № 6

Трещит без умолку. А потом домой заспешила, ну, и он снялся с яко­ ря. Провожать пошёл. — Андрей Ильич говорил шутливо. Но Лена воз­ разила серьёзно: — Во-первых, Андрюша, она не трещит, это вовсе на неё не похо­ же, ты же сам достаточно хорошо её знаешь. Будто не помнишь, как когда-то подослал её ко мне в магазин. Андрей Ильич засмеялся, а потом сказал задумчиво: — Да, был грех такой — подослал. Ведь она тогда помогла тебе комсомолкой сделаться. И настоящей комсомолкой, Ленурка! Благода­ рен я ей. —- Ну вот, Андрюша. А потом нужно всё-таки иметь побольше догадливости. Андрей Ильич удивлённо и сначала обиженно поглядел на жену, но вдруг опять рассмеялся и хлопнул себя ладонью по лбу: — Эге! Наконец, дошло. Ты, оказывается, в свахи записалась. Ж е­ лаю успеха. Лена не отвечала, она задумалась. Вздохнула. В глазах её появи­ лось выражение грусти и ещё чего-то — тёплого и хорошего. — Ты что? — спросил муж. — Да так...— тихо сказала Лена.— «Печаль моя светла», помнишь у Пушкина? Андрей Ильич помнил, но не понял, какое отношение это имеет к разговору. А Лена видела перед собой семнадцатый магазин... За прилавком «стоит робкая, худенькая продавщица, недавно окончившая торговую школу. Перед ней — небольшая очередь, и в очереди синеглазая девуш­ ка в белой пушистой шапочке. «Инспектор, что ли, какой?» — боязливо думает продавщица. А девушка так весело улыбается, что и продавщи­ ца невольно отвечает ей улыбкой: «Что желаете купить?» Но та и ку­ пить ничего не желает: «Я просто пришла познакомиться с тобой. Я из горторга. Женя Смагина. Комсорг. Пошли завтра на лыжах?»... Как давно это было! А Лена помнит всё, будто вчера произошло. Помнит и признание Жени, что пришла она по просьбе завмага Черно­ ва. «Какой он хороший!» — подумала тогда худенькая, робкая про­ давщица. — Нет! — вдруг сказала Лена так неожиданно, что Андрей Ильич, не сводивший с неё глаз, вздрогнул.— Нет, ты не просто хороший, ты — замечательный! Как я тебя люблю! Она подошла к мужу, обняла его, долю смотрела ему в глаза, а ■потом нежно положила голову на его плечо. Оставаясь один, Андрей Ильич часто думал о Лене. Он хотел дать ■себе отчёт в том, не ослепляет ли его чувство любви, заставляя находить в жене всё новые достоинства и преувеличивать происшедшие в ней из­ менения, её духовный рост. «Нет,— говорил он себе,— я ничего не прикрашиваю. Она действи­ тельно стала другим человеком! Вот это и заметил я тогда, в госпита­ ле, в её глазах, заметил и не сразу понял, — уверенность, мужество, волю». Ему хотелось посмотреть, как Лена работает. Он пытался предста­ вить себе это ещё с момента получения письма от Егорова. Но пока по­ мещение магазина было невозможным. И он жадно прислушивался к то­ му, что рассказывал ему Савин, навещавший его время от времени: