Сибирские огни, 1950, № 6

ке его письмо, всё надеясь, что Чернов где-нибудь объявится. Потом по­ советовался с товарищами и отправил. ...Очнувшись, Андрей Ильич обвёл взором белые стены, койки, стоящие в ряд, лежащих на них забинтованных людей. «Госпиталь! — подумал он,—■Ранен». Мучительная, надсадная боль в спине подсказала ему, где ранение. Он попытался двинуть ногами, но они были будто намертво прикованы к кровати. Огиснув зубы, сделал вторую попытку — и снова надолго потерял сознание. Много месяцев прошло, пока он, наконец, начал понемногу шеве­ лить ногами. Военврач Леонова, полная молодая женщина с серыми глазами и постоянной доброй улыбкой на красивом лице, убеждала его, что, хотя ранение очень серьёзно (позвоночник!), но всё обойдётся благополучно, если лечиться и соблюдать нужный режим. Он обычно отмалчивался, а один раз ответил: — Я не ребёнок. Понимаю своё положение. Знаю, что при всех случаях останусь калекой. Почему вы хитрите, скрываете? У меня хва­ тит силы перенести всё это. Он раскаивался, что написал Лене в последнем письме о своих чувствах. «Насколько всё было бы проще, если бы не это письмо! — постоян­ но думал Андрей Ильич.— Спрятал бы поглубже свою любовь, но зато сохранил нашу чудесную дружбу, и сейчас мне было бы гораздо легче! А теперь... Эх, и напутал я, чёрт меня возьми. Осложнил всё до предела!» Однажды в полуоткрытую дверь палаты, без стука, вошла девочка лет двенадцати, в коричневом платье с белым воротничком и чёрном переднике. Окинув палату робким взглядом серых глаз, опушённых такими густыми ресницами, что от них падала тень на лицо, она очень серьёз­ но сказала: — Здравствуйте! Я хожу по палатам и пишу всем письма. Кому- нибудь нужна моя помощь? — Девочка! — позвал её Чернов. Она подошла к его кровати, вынула из школьной сумки тетрадку: — Только у меня в клеточку, ничего? — Тебя как зовут? — Наташа Вавилова. — А в каком классе ты учишься? — В пятом, в семнадцатой школе. — А папа твой на фронте? — Мой папа ранен. Только не как вы, а в голову. Тоже в госпита­ ле лежит, далеко отсюда. Он — капитан. К нему тоже девочка одна приходит письма писать. Её Ларисой зовут. Мы уж с ней познакоми­ ли сь— она каждый раз от себя приписки делает,— мне. А мама моя... Хотя вы про маму не спрашивали! Чернов невольно улыбнулся. И не только потому, что ему хотелось вопросами оттянуть то главное, зачем он подозвал Наташу, а уже со­ вершенно искренне, чтобы сделать ей удовольствие,— сказал: — Нет, я как раз и собирался спросить о твоей маме. Она где? — Она со мной живёт. Она учительница, только не. у нас в школе. Русский язык преподаёт... Мария Александровна... А как вас зовут? — Зовут Андреем Ильичём. — Ну, будем писать письмо, Андрей Ильич? Чернов с трудом высвободил левую руку из-под одеяла и закрыл ею глаза: