Сибирские огни, 1950, № 6

— Плохо у нас, товарищи члены бюро, с орсовской молодёжью,— говорил комсорг Бурыхин, смуглый, как цыган, широкоплечий и строй­ ный парень.— Из рук вон плохо! Не только что несоюзную молодёжь не привлекаем, но, видите, и комсомолки у нас там как беспризорные ходят. — Что верно, то верно — отсталый это у нас участок! — отозвался румяный, с нежным девическим лицом, Володя Симакин, лучший слесарь завод а .— А Гронскому наша пассивность наруку! Недаром он и раньше, ещё когда Байкова не работала, старался тормозить все наши мероприя­ тия. Боится, наверное, что ребята его делишки разнюхают. Определён­ но боится! — Делишки, говоришь, есть у него? — спросил комсорг. — Кто его знает, наверное, есть. Ты посмотри, как он наряжает свою жену. Мы же знаем, что они голые сюда приехали, он сам сколько раз это говорил. — Ну, видишь ли, этого недостаточно. Тут факты нужны. Прямые, уличающие факты. Вот их бы раздобыть. — Факты будут! — громко сказала Лена, вставая с места. — Дай руку! — подошёл к ней Бурыхин. Все стали собираться домой. — А знаете, товарищи,— сказал Бурыхин,— лёгкая кавалерия давно у нас не действует, придётся ей, однако, оседлать своих коней. Мне уж , откровенно говоря, товарищ Червовский подсказал. 14 Михаил Григорьевич чувствовал себя одиноким. Вокруг, куда ни ■сунься, стояли люди, с которыми нельзя было «договориться». Его заместитель Савин, конечно, не пошёл бы ни на какую «ком­ бинацию». Обратиться с такими предложениями к завмагам Дударёву, Нечитайло, даже Пестеревой, которую подчинённые недолюбливали за грубость и крикливость (её Гронский назначил в третий магазин вместо Елистратовой),— значило бы не жалеть собственной головы. «Приру­ чить» их, как это удалось когда-то сделать с Ниной, было невозможно, Байкова — о ней и думать не хотелось! Какая ирония судьбы, что ему самому пришлось ещё ездить за ней, приглашать на работу в ОРС. В глубине души он был благодарен главбуху за то, что имел осно­ вания и удовольствие мысленно именовать его «шляпой». Иногда, ду ­ мая о том, что, несмотря на некоторое сопротивление, главбух всё-таки принимал бесчисленные счета артели «Труженик», Михаил Григорьевич благодушно острил: «Моя «шляпа» мне впору». Но привлечь его в союз­ ники Гронский никогда бы не рискнул. Сёмкин? Что толку в его под­ халимстве, в его мелком адвокатстве, если он, заведуя кадрами, не мо­ жет обеспечить начальника ОРСа подходящими людьми! Не может, да и не захочет! А Павлюкова? Она исполнительна, но до тех пор, пока доверяет начальнику. «Непостижимо! Как же это так? — думал Гронский в часы бессон­ ницы, всё чаще одолевавшей его. — Все эти люди, такие в общем раз­ личные между собой, спорящие друг с другом, по-разному относящиеся ко мне,— все они живут и хотят житц только на свою зарплату и свой паёк. Их это, видите ли, устраивает! Придумали фразу: на фронте — труднее!» Гронскому было не по себе. «Резерв», когда-то устроенный в кладовой при магазине Елистра-