Сибирские огни, 1950, № 4

каз о смене начальника горнорудного цеха. Люди смотрели вслед уп­ равляющему, но это были сочувственные, ласковые взгляды. Павел Васильевич и сам был теперь несколько удивлён своей раз­ дражительностью и, пожалуй, стыдился её. Спускаясь из забоя в забой, он думал о том, что всё реже он остаётся до конца выдержанным. Но есть ли это начало самой настоящей старости? Пройдя последний забой, Павел Васильевич взошёл на пригорок, остановился, чтобы взглянуть на город, и прежде всего заметил «чёрную красавицу». Вскоре должен состояться пуск домны. Он давно ж д ал этого торжественного дня, радовался, что несмотря на военное, самое тяжёлое в жизни страны время вот здесь строится одна из огромных домен. Поистине неисчерпаемы силы советского на­ рода! Подумав об этом, Павел Васильевич забыл обо всех невесёлых раз­ мышлениях, как это бывало всегда, когда он видел рядом с собою мо­ лодое и новое, и быстро пошёл к рудоуправлению. На новой тропинке Павел Васильевич чуть не столкнулся с худож ­ ником Токаревым. Взглянув на его нескладную, старчески худую фигуру, на соломенную шляпу и вылинявшую от стирки блузу, Павел Василье­ вич невольно расправил плечи, поправил пояс гимнастёрки и весело, по- молодому посмотрел на художника. Сергей Владимирович отступил пе­ ред управляющим и снял шляпу. — Моё почтение! — сказал он мягко. Поздоровавшись, Павел Васильевич спросил о делах. — Когда можно будет зайти посмотреть вашу работу? — Через недельку всё будет готово,— ответил художник, глядя на загорелое лицо управляющего. Голубые глаза и седая прядка над ними снова вызвали у художника острое желание схватить всё это мазком- другим и запечатлеть на полотне. Но острота этого желания возникла только на одно мгновение. Гла за старика потухли. Опустив голову, он пошевелил металлическим наконечником своей палки камешек, лежавший на дороге. Должно быть, у него были какие-то свои заботы. И Павел Васильевич спросил: — Ну, как вообще дела, домашние, что ли? Сергей Владимирович поспешно ответил: — Благодарю. Хорошо. Весьма хорошо... Так вы#заходите через недельку в клуб. Он подал руку Павлу Васильевичу, простился и пошёл в гору к рудничному клубу. — Спасибо вам за сына,— сказал ему вслед Соловьёв. — А что? — обернувшись, встревоженно спросил художник. — Глаза вы ему открыли. Это большое дело,— пояснил Павел В а ­ сильевич,— а то бы так на всю жизнь слепым и остался. — Вы не смеётесь ли? — Наоборот. Ещё раз говорю —- спасибо. Всходя на крыльцо рудоуправления, Соловьёв поймал себя на мыс­ ли, что он почему-то рад этой неожиданной встрече с художником. Неужели только потому, что она помогла ему расправить плечи и по­ чувствовать себя более молодым?! «А хотя бы? Что ж тут такого?» — подумал Соловьёв. И эта всё ещё не осознанная радость слилась у него с тем радост­ ным ощущением, которое было вызвано мыслями о домне. Войдя в кабинет, он подошёл к распахнутому с утра окну, закурил. Помогать строительству баллонами кислорода это одно, а давать ежедневно несколько дополнительных тонн руды — это совсем другое. Конечно, руднику будет нелегко. Но всё-таки через некоторое время он