Сибирские огни, 1950, № 4

— Прогнали меня. К ак тут пойдёшь. — А позвала — небось побежал бы. Ведь вижу. Ракитин отмолчался. — Она ведь ж алеет тебя, дурака . Медянцев говорил неправду. Но он не видел в этом ничего за зо р ­ ного. Он верил, что они, конечно, снова сойдутся, и просто хотел помочь. — Пойдём? Пол-литра по дороге захватим . А? — Боюсь — прогонит. Она ведь знаешь какая . П ровож ая Медянцева, Ракитин попросил передать дочке тряпич­ ного зайца , которого давно носил в кармане. П ередавая подарок отца маленькой Людке, Медянцев сказал , по­ глядывая на Катю: — Бери. От меня это. С тех пор он стал приносить всё чащ е ракитинские подарки, вы­ д авая их за свои, потому что знал Катю: она запретила бы детям брать их. Когда ж е Медянцев натаскал игрушек целый угол, Катя сердито сказала : — Больше не носите. Ракитин ж е продолжал передавать игрушки — подарки ребятиш- , кам. Медянцев, боясь сказать ему правду, складывал их дома в сун­ дук, и Анна Семёновна смеялась над ним... Вспомнив теперь обо всём этом, Медянцев заулыбался и, ничего не сказав Кате, задымил махоркой. Катя тоже молчала. Ей не хотелось говорить, и она радовалась , что Медянцев так сосредоточенно курит, ни о чём не спрашивая. Докурив цыгарку, Медянцев тронул Катю за локоть: прямо на них катилась «передача» — состав платформ под погрузку руды. Они отошли в сторону, и Катя сказала: — Так я пойду. Д о свидания. Она попросила передать привет Анне Семёновне и Вере. Только теперь Медянцеву показалось, что улыбка её не совсем искренна и что у Кати, должно быть, не так-то легко на душе. Он по­ обещал передать привет и тут же, про себя, выругал домашних за то, что они совсем забыли о Кате. «Приду домой, непременно пошлю 'сегодня Веру». А Катя шла по узкой улочке горняцкого посёлка, продолжая думать о себе, о своём прошлом. Встреча с Медянцевым ещё больше её растревожила. Она знала , что Медянцев в своё время упорно старался помирить её с Яшей. ...Ракитин прожил в общежитии несколько месяцев — до самой войны. На фронт он пошёл добровольцем. В последний день, перед отправкой в часть, Ракитин побежал про­ ститься с Катей и детьми. Был седьмой час утра, и Ракитин ещё не опаздывал, но трамвайный перекрёсток, запомнившийся на всю жизнь, он перешёл быстрее обычного. Ракитин прикуривал папиросу от папи­ росы. Как стыдно было ему теперь за их глупый, хоть и временный разрыв. Надо было простить Кате её горячность — и всё. Он старался не думать о том, как его встретят, и занят был тем, как встретит он сам всё знакомое, но теперь, видимо, значительно изменившееся. Подо­ шёл к дому. Слабо потянул к себе рутку двери. Д верь подалась и раскрылась. Ракитин обрадовался. Он не хотел лишнего стука, но тут ж е встревожился: что если Катя ушла и он её не встретит? А потом он уж е не успеет забеж ать . Он прошёл в коридор, остановился, ощупал карман (баночка консервов, которую он нёс ребятишкам, была на ме­ сте) и едва слышно постучал в дверь комнаты.