Сибирские огни, 1950, № 4

— Ещё с германской,— ответил Прытков и заговорил о другом: — Большую радость Павлу Васильевичу доставили, в родные места .приехали. — Очень жалею , что не видел ваших картин,— сказал Суворин. — Вы ничего не потеряли. Смотреть нечего. Акварели... — А картины Токарева нравятся вам? — Очень! — А не находите ли вы, что все они несколько однообразны? — Нет. А в чём это однообразие, по-вашему? — Всё Урал, да Урал. Надоедает. — А я люблю Урал! — Правильно говорите, Владимир Павлович,— вмешался Прыт­ ков.— И слова у вас не расходятся с делом. Любите Урал и приехали сюда. Это, Владимир Павлович, хорошо, настоящая нам смена растёт! Па- вел-то Васильевич, поди, не нарадуется, а? — Боюсь, что вы оба не так меня поняли. Ещё обвинение какое- нибудь предъявите? — засмеялся Суворин. Его нарочито громкий смех почему-то раздраж ал Володю не мень­ ше, чем заискивающий тон Прыткова. Суворин почувствовал это и перестал смеяться. — Что ж е ещё, кроме картин, привезли вы в Громкую? — спросил он как можно проще. Прежде чем ответить, Володя внимательно посмотрел в лицо Суво­ рину, боясь встретить затаённую улыбку. Он и сам ещё не знал, почему начинал испытывать неприязнь к этому почти незнакомому человеку. И — странное д е л о !— именно эта, всё возрастающая неприязнь и под ­ толкнула Володю рассказать о механическом кроте: «Пусть послушает! Интересно, что скажет!» Подумав так , Володя понял, что сравнивает сейчас отца и Су­ ворина. Он рассказал о кроте. — Интересная мысль! — тотчас отозвался Суворин.— Очень инте­ ресная. Нет ли у вас чертежа с собою? Жаль... Знаете что: заходите ко мне завтра с утра, побеседуем. Это очень оригинально. И, кажется, вполне осуществимо. Если бы Суворин отверг его замысел, может быть, даж е пошутил, Володя чувствовал бы себя куда свободнее: он спорил бы, стал доказы ­ вать. Но главный инженер отозвался о его, явно несовершенном ещё— теперь он сам начинал это понимать — проекте, как не отзывался о нём ни един специалист горного дела. И это смутило Володю. А потом з а ­ ставило задуматься. Слишком уж горячо заговорил Суворин! Явно пе­ рехвалил. Но зачем ему это! И едва Володя почувствовал неискренность, как уж е не мог сдер­ жаться: — Говорите, а сами, должно быть, не верите,— сказал он почти грубо. Суворин вскинул брови. Ровное попыхивание прытковской трубхи сменилось отрывистым, а потом прекратилось. — Почему ж е не верю? — обиженно спросил Суворин. И эта его обида тоже показалась Володе нарочитой. — Отец совсем другого мнения о моём кроте,— сказал он, чтобы скорее закончить неприятный разговор. — Ему виднее,— отозвался Суворин. Прытков снова запыхтел трубкою. Заметив, что в комнате воцари­ лось напряжённое молчание, он заговорил, обращаясь к Суворину: