Сибирские огни, 1950, № 4

собой задачу: написать стихотворение о золотоискателе. Но написать хорошее, полноценное стихотворение о том же зо­ лотоискателе можно только при двух са­ мых необходимых условиях: первое —• хорошо знать свой материал и уметь правильно осмыслить его, и второе — владеть техникой стиха. Если же поэт не знает материал, он или ограничивает­ ся декламацией, общими риторическими фразами, даже не делая попытки соз­ дать художественный образ, который раскрывал бы внутреннюю сущность яв­ ления, или же—выдвигает на передний план поэтическую «бутафорию», дела­ ет упор на две—три детали, имеющие некоторое (не главное) отношение к ос­ новной теме. Кондырев в своей работе чаще все­ го идёт по второму пути. Большинство его стихотворений построено по одной и той же схеме. Это видно и по тем стихам, которые мы разбирали выше. Путь, по которому идёт JI. Конды­ рев, очень опасен. Когда поэтическая бутафория заслоняет главное, она гро­ зит стать самоцелью, а это уже не что иное, как формализм. И не случайно поэтому, что формалистическая пыльца лежит на многих стихотворениях Кон­ дырева. Дали станции названье Метко, что ни говори, Люди здесь соревнованье Начинают в час зари,— пишет он в «Станции Зарянской». Строки сами по себе хорошие. Их мож­ но было бы развернуть в ёмкий поэти­ ческий образ. Но поэта и здесь при­ влекли в основном не люди, начинаю­ щие в час зари соревнование, а назва­ ние станции. Он обыгрывает его — Поезда летят с балластом На зарю, в зарю, к заре... Таким же образом он обыгрывает и фамилию героя другого своего стихо­ творения «Товарищ Долин»: Колхозною долей доволен Иван Александрович Долин. Звонкая рифма, фраза, красивое сравненье — для Кондырева часто ста­ новятся самоцелью, если это даже идёт в ущерб смыслу. Здесь недавно в чаще боровой Город вышек вырос буровой... Там, где бой вели тетерева. Проводов повисла тетива. («Л е с н о е с о л н ц е») Трудно себе представить город в ча­ ще, не говоря уже о том, что буровой может быть вышка, скважина, но не город. Неудачно и сравнение проводов с тетивой. Тетива не повисает. Она всегда туго натянута. Есть у Л. Кондырева, на наш взгляд, и ещё один серьёзный недостаток. Почти в каждом его стихотворении упо­ минаются «гранитные таёжные гряды», «грозные скалистые гряды» , «серые гранитные глыбы», подножия, болота, дебри, «горные каменные дуги», ов­ ражные и горные склоны, речные и озёрные поймы, переправы, плотины и даже — яруги и разлбгй, — но не всег­ да эта «декорация»- бвшает необходимой для того действия, которое в стихотво­ рении развёртывается. Все эти названия Кондыреву требу­ ются, как правило, только для заполне­ ния пустот в стихотворной ткани. За сопкою, выйдя в долину. Минуя крутой поворот, Как выводок смелый, орлиный. Бойцы продвигались вперёд. Летели по взгорьям и склонам. Беря за форпостом форпост... Понятно, что такое нагромождение (сопка, долина, поворот, взгорья, скло­ ны) не только не обязательно в проци­ тированных;, строчках, но даже излиш­ не. Если бойцы вышли в долину, они не могли лётеть по взгорьям и склонам. Слово «долина» потребовалось для рифмы — «орлиный», а «склоны» ■— для «погоны». Неудачно здесь, кстати говоря, и сравнение. Оно ничего не даёт читателю: ведь вряд ли читатель с нормальным воображением сможет пред­ ставить себе, каким способом обычно продвигается по долине «выводок сме­ лый, орлиный», чем его продвижение похоже на продвижение бойцов. Исключительно для рифмы потребо­ вались Кондыреву и «разлоги» (сто­ гом), и «поймы» (обоймы), и перепра­ ва (уставу) в стихотворении «Лагерь», и болото, и ров («Станция Зарянская»), и горная дуга, и снова долина («Гор­ ный почтальон») и яруги. Для этого же он ввёл в свои стихи «тараны воды», «волн спирали», кастаньеты, фанфары, «хвойные аркады», «горные свиты». В его стихах есть и самоцветы, и огне­ цветы, и даже — синецветы. И всё это делается опять же для того, чтобы за поэтической бутафорией спрятать пло­ хое знание жизни, неглубокую мысль. В песнях Кондырева эти недостатки проявляются в меньшей степени. Они напевны, более целеустремлённы. Жаль только, что такие, как «Песня сибирских комсомольцев» и «Песня шахтёрской славы» — излишне рито­ ричны. Ну, что нового даст читателю такая строфа: Мы дрались У стен Сталинграда Под смелую песню свою. Разили врага без пощады В далёком, карпатском краю... Или такие строки: Год от года растут, подымаются ввысь Показатели наших рекордов... Кроме оригинальных стихов Льва Кондырева и песен, в новом сборнике опубликованы его переводы с киргиз­ ского и башкирского. Переводы в целом оставляют хорошее впечатление, особен­ но патриотические стихи Кубанычбека